Гости программы - музыковеды Елена и Татьяна Верещагины. Речь в программе – о барочной музыке, о вкладе Рене Якобса в записи барочной оперы.
Граница между ораторией и оперой оказывается весьма призрачной. Последняя постановка Рене Якобса «Валтазар» Генделя – оратория, если следовать жанровому определению, но – в сценической версии. Две стороны творчества Якобса – оперная и ораториальная – оказываются очень тесно связаны.
Но это не только для Генделя вопрос, что больше в его произведении – оперного или ораториального. Можно ли проводить такое различие? В отношении современников Генделя тоже вопрос может быть актуален...
Рене Якобс все время сопровождает свои диски и выступления обсуждениями. То, что он называет «животрепещущие вопросы» (brennende Fragen). В случае «Валтазара» создается такое впечатление, что мы оказываемся на перекрестье реформирования оперы.
Парин: что ближе Рене Якобсу? Когда он интерпретирует оратории или оперы? Где у него слабости, где, наоборот, его ждут большие открытия, откровения?
Колоссальное открытие в «Валтазаре» – это такая музыкальная драма, которая больше всего может быть похожа на Мусоргского с его Борисом Годуновым, например. Это все-таки «видимый театр». Даже в оратории для Рене Якобса не перестает существовать визуальная сторона. Даже в симфонии, когда он играет симфонии Моцарта – 38-я, 41-я (недавний его диск), эти симфонии - кажется, абсолютная музыка – они все равно услышаны сквозь призму оперы Моцарта. Они разыгрывают сюжет, в них музыка говорит тем же языком, который вырабатывался в связи со словом в рамках оперы, поэтому нельзя говорить, что для Рене Якобса оратория ближе, хотя она для него роднее – он действительно начинает с оратории. Ему удобно в этом жанре, ему приятно в нем. Но не исчезает театральная сторона дела в любом произведении, за которое он берется.
Парин: Я готов оспорить это утверждение. Мне кажется, что он как раз проигрывает в операх Моцарта многим дирижерам, потому что он не слышит внутренних конфликтов. Он идет за тембрами, за музыкальными красками. Ему интересно придумать какое-то звучание, новые музыкальные повороты, а как человек, который, может быть, долго стоял в церкви, в хоре, он не имеет вкуса к разыгрыванию истории. А в Моцарте, при всем при том, что мы знаем - в Моцарте надстройка огромна, и все равно, без прямых взаимоотношений не обойтись никак, и, мне кажется, что у Рене Якобса это слабая сторона.