Самый престижный в мире Зальцбургский фестиваль открылся в родном городе Моцарта. Теодор Курентзис удостоился чести выступить здесь третий год подряд — 27 июля маэстро продирижирует оперой «Идоменей, царь Критский». Предстоящий спектакль на площадке Скального манежа состоится спустя несколько дней после того, как артист написал официальное заявление об увольнении с поста художественного руководителя Пермского театра оперы и балета.
Над новой постановкой «Идоменея» Курентзис работал вместе с американским режиссером Питером Селларсом. Но в отличие от позапрошлого года, когда они делали «Милосердие Тита», на этот раз в их совместном спектакле участвует только пермский хор MusicAeterna, но не оркестр — вместо него еще прошлой осенью пригласили Фрайбургский барочный оркестр. Кстати, в концертной программе Курентзис выступит также не с оркестром MusicAeterna, а со своим немецким оркестром Юго-Западного радио. Этим коллективом маэстро взялся руководить параллельно с работой с Пермской оперой еще в 2017 году.
Мог ли кто-то еще в начале этого лета предположить, что все эти «вариации» с оркестрами были началом конца творческого союза Курентзиса и Пермского театра оперы и балета, союза, которому без малого 10 лет? Точного ответа нет. Поэтому версий много. В любом случае, новость о том, что Курентзис досрочно разрывает действующий контракт с оперой Перми, устав от обещаний чиновников возвести там новую сцену, стала для музыкальной общественности сначала настоящей сенсацией, а потом смодулировала в классический скандал. В сухом остатке мы получили открытое письмо самого Курентзиса с лейтмотивом, что в его поступке никто ничего не понял.
О чем собственно речь? Об одиночестве — верном спутнике всякого гения? О терпении, которому есть предел, о жертвенности ради искусства, которая тоже небезгранична? Но зачем терпеть и загонять свой креатив в рамки обязательств перед провинциальным театром, когда тебе всего 47, что ничтожно мало по меркам современного оперного бизнеса. Впрочем, Моцарту было 24, когда он сочинил своего «Идоменея», где главный герой по воле рока обязан принести в жертву собственного сына.
Но в нашей истории потерпевших, вроде бы, нет: Пермский оперный получит новую сцену через пару-тройку лет, чиновники пообещали в следующем году начать стройку, а Курентзис, как и прежде, будет завидным участником престижных музыкальных мероприятий по всему миру. Единственный вопрос: его по-прежнему нужно будет представлять как греко-российского артиста?