Главные святыни Лейпцига, связанные с жизнью Иоганна Себастьяна — церкви Святого Фомы и Святого Николая. Именно там 17 и 18 июня проходили знаковые концерты Баховского фестиваля, на которых побывал Роман Берченко.
У церкви Святого Фомы, помимо тысячелетней истории, неповторимого облика, сочетающего красоту, величие и строгость, места паломничества меломанов мира — могилы Баха, есть еще и редкая музыкальная особенность. Дело в том, что ансамбли, хоры, солисты, как правило, располагаются здесь на верхней галерее, у органа — в стороне, противоположной алтарной части. А большинство сидячих мест в церкви стоят, естественно, лицом к алтарю. Поэтому во время служб и концертов основная часть публики не видит музыкантов (исключение — немногочисленные зрительские места на той же верхней галерее и небольшая часть боковых мест внизу, откуда можно разглядеть артистов). В результате в церкви Святого Фомы возникает особый, почти сакральный эффект: кажется, что музыка рождается сама собой, без человеческого участия, и спускается к нам с небес.
На вечернем концерте в понедельник 17 июня этот эффект многократно усиливался феноменальным звучанием одного из лучших барочных ансамблей мира — базельского «La Cetra» под управлением легендарного Андреа Маркона. Программа «Бах встречается с Вивальди» была придумана не только для любителей музыки, но и для гурманов-знатоков и нашего брата музыковеда: вначале музыканты из Швейцарии, сыграли баховские скрипичные концерты (которые являются свободными обработками концертов Вивальди), а затем на органе в исполнении Йорга Халубека звучали вивальдиевские оригиналы. Несмотря на внешнюю схожесть музыки, разительные отличия двух гениев, двух современников, находящихся словно бы в разных галактиках, проступили при таком «лобовом столкновении» предельно отчетливо.
Солировала в концертах скрипачка Шушан Сираносян — восходящая или уже взошедшая звезда, у которой, несмотря на молодость, есть завидный список наград и премий (в том числе несколько премий ICMA) и свой собственный камерный оркестр. А играет она на одной из самых совершенных скрипок в истории, сделанной великим Гварнери дель Джезу. То, что творила на этом божественном инструменте Шушан в баховском храме, бесполезно описывать словами. Это была настоящая магия, когда безупречная техника, глубина и зрелость музыкального мышления, идеальное чувство стиля, соединяясь, перерастают в новое, единое качество — сотворение музыки.
Однако уже на следующий день, во вторник 18 июня в заочный спор с Шушан Сироносян по части исполнения Баха вступила известнейшая немецкая скрипачка Изабель Фауст, давно и по праву входящая в мировую исполнительскую элиту. Изабель вдохновенно, с истинным совершенством исполнила избранные баховские сонаты и партиты — сольные и для скрипки с клавиром (в ансамбле с молодым, невероятно одаренным немецким клавесинистом с фамилией, почти непроизносимой по-русски — Кристианом Бецуйденхоутом, носящим на нынешнем фестивале почетный титул «Artist in Residence»). Особенно запомнился момент, заставивший зал буквально замереть: доиграв последние звуки знаменитой баховской Чаконы для скрипки соло, Изабель Фауст еще несколько долгих секунд держала смычок около струн, прикрыв глаза — словно музыка не отпускала ее от себя. В этом не было ни малейшего позерства, игры на публику. Зал чувствовал то же самое, что и Изабель: дух музыки и ее автора был в эти удивительные мгновения с нами в Белом зале лейпцигского Дворца Конгрессов.
Вечерний концерт 18 июня в Николайкирхе
Заметки на полях
№ 1: Селфи со слушателями
Очень интересно наблюдать, как ведут себя на фестивале слушатели из разных стран — они в самом ярком и концентрированном виде выражают здесь национальные особенности и привычки.
Раскомплексованные американцы смачно жуют жвачку и одеваются так, что трудно понять, куда они пришли — на пикник, в спортивный зал и все-таки на фестивальный концерт.
Бодрые китайцы перемещаются по мероприятиям фестиваля «небольшими» группами — примерно по 180-200 человек, очень громко галдят и так азартно и постоянно селфятся — все со всеми по кругу и с Бахом во всех разновидностях — что возникает подозрение, что это и есть главная цель их вояжа в Лейпциг.
Раздраженные англичане непрерывно ругают свое правительство за Брексит, который отрезает их, в том числе, и от культуры материковой Европы, а еще жалуются на дороговизну фестивальных билетов и поэтому экономят каждый пенни.
Старательные, всегда готовые впитывать новые знания и впечатления японцы приходят на концерты во всеоружии — с книгами о Бахе и нотами того, что будут слушать, но все равно то и дело засыпают под музыку. Оно и понятно: большинство мероприятий фестиваля начинается, когда в стране Восходящего Солнца это самое солнце как раз и восходит, а население — включая любителей музыки Баха — еще безмятежно спит.
***
Самый масштабный концерт программы вторника прошел в еще одном храме, где служил Бах — церкви Святого Николая. Это место позже еще раз вошло в историю: именно здесь начались мирные протесты 1989 года, приведшие в итоге к падению ГДР, именно в этот храм пришел тогда великий дирижер Курт Мазур, чтобы своим присутствием и авторитетом не позволить полиции штурмовать здание, где собрались оппозиционеры. Но это уже совсем другая история.
А вечером 18 июня своеобразный экзамен взыскательной публике сдавал один из региональных немецких коллективов: «Merseburger Hofmusik» под управлением известного дирижера и органиста Михаэля Шёнхайта. Экзамен был сдан очень хорошо, на твердую четверку. Если при исполнении Баха и Телеманна музыкантам кое-где не хватало пластичности, виртуозности (в частности, деревянным духовым, замахнувшимся на сложнейшие партии) и той идеальной ансамблевости, которой нас избаловали лучшие барочные коллективы, — то кульминационное сочинение программы, грандиозный Te Deum Жана-Батиста Люлли был исполнен вдохновенно и почти идеально. По окончании концерта, возможно, самого главного в их жизни на сегодняшний день, музыканты прямо на сцене радовались так, как будто только что выиграли миллион в лотерею или получили приглашение сыграть в Большом зале Московской консерватории.
№ 2: Тревожное
Во всей радостной фестивальной симфонии есть только одна грустная и тревожная нота: на концертах почти нет молодежи и подростков. Суммарный возраст двух рядом сидящих зрителей уверенно перешагивает за 120 лет и стремится к 150-ти, а то и выше. Не помогают ни дешевые «билеты последней минуты», ни мощная и продвинутая реклама, которой буквально заполнен Лейпциг. Конечно, можно найти и веские причины, и отговорки: мол, к Баху приходят в зрелые годы, до него нужно «дорасти»... Но факт остается фактом — притом весьма тревожным. Когда придет к Баху нынешнее поколение пользователей гаджетов? И придет ли вообще?
Надо признаться, что ваш покорный слуга тоже не улучшает возрастные показатели фестиваля. Извиняет меня только то, что впервые я появился на форуме в Лейпциге в далеком уже 2004 году, когда заканчивал свою баховскую монографию. Та поездка была настоящим подарком судьбы: я не только побывал на важнейших концертах, но и успел серьезно поработать в Бах-архиве, добыв ценнейшую информацию, которой нет больше нигде в целом мире. Полюбив навсегда и город, и фестиваль, с тех пор я стараюсь приезжать сюда как можно чаще, даже рискуя испортить чью-то статистику. Чего и вам желаю.
Роман Берченко из Лейпцига, специально для радио «Орфей»