Да обретут мои уста
Первоначальную немоту,
Как кристаллическую ноту,
Что от рождения чиста.
О. Мандельштам “Silentium”
Как же хрупок и изменчив мир, как быстротечно время. Сменяют друг друга эпохи, мелькают, как в калейдоскопе, стили разных веков. В этом водовороте всё яснее приходит понимание того, насколько важно сохранить всё то, что было накоплено человечеством, сохранить мимолетную мысль творца-композитора, не упустив ни малейшей детали. Вот почему так ценны прекрасные профессионально выгравированные нотные тексты издательств Юргенсона и Бесселя, Гутхейля и Беляева. Ведь главная задача любого издательства – не только распространить, популяризовать сочинение среди современников, но и сохранить произведение композитора для следующих поколений, рукопись ведь может быть впоследствии безвозвратно утеряна!
Вторая половина XIX века – именно в это время учреждаются русские музыкальные издательства, которые сейчас входят в золотое наследие нотного фонда и занимают особое место в коллекции библиотеки ФГУ РГМЦ. В это время возникает целый ряд известнейших издательств. Издательство А.К. Гутхейля было основано в 1859 году, в 1886 приобретает все нотные издания P.P. Стелловского, (собственной нотопечатни фирма не имела, печать нот заказывалась за границей). В 1861 году начинает свою деятельность издательство П.И. Юргенсона. В 1869 в Петербурге открылось крупное музыкальное издательство "В.В. Бессель и Ко", издававшее не только ноты, но и журналы "Музыкальный листок" (1872-77) и "Музыкальное обозрение" (1885-88). С 1874 г. фирма Бесселя печатала музыкально-педагогическую литературу для фортепианных классов Петербургской консерватории. В 1885 М.П. Беляев основывает издательство "М.П. Беляев в Лейпциге" (цель - пропаганда творчества русских композиторов; нототорговая база в Петербурге, а гравировка и печать осуществлялись в Лейпцигской нотопечатне Редера). В 1908 г. в Москве Н.К. и С.А. Кусевицкими основывается Российское музыкальное издательство, купившее в 1914 году фирму Гутхейля. Названные музыкальные издательства являлись крупнейшими русскими дореволюционными музыкальными издательствами, сыгравшими большую роль в развитии национальной музыкальной культуры.
Нужно отметить, что в первые десятилетия XX века существовали и многочисленные музыкальные магазины-фирмы в Ярославле, Ростове-на-Дону, Екатеринбурге, Саратове, Одессе и других городах, занимавшиеся музыкально-издательской деятельностью. Музыкальные издательства и музыкальные магазины в России выпускали каталоги изданных ими нот, которые и по сей день являются ценными источниками изучения музыкальных вкусов той эпохи.
Основной целью этих издательств была пропаганда русской классической музыки и содействие начавшемуся тогда в России распространению музыкального просвещения. Не случайно издательства постепенно стали выполнять функцию творческих и научных центров, становятся хранилищами уникальных нотных рукописей. В этих научных центрах расшифровывались наброски, пометки композитора, который работал над своим сочинением, сомневаясь, переписывая, зачеркивая и переделывая свое творение.
О. Мандельштам: “Уничтожайте рукопись, но сохраняйте то, что вы начертали сбоку, от скуки, от неумения и как бы во сне. Эти второстепенные и мимолетные создания вашей фантазии не пропадут в мире, но тотчас рассядутся за теневые пюпитры, как третьи скрипки Мариинской оперы. И в благодарность своему творцу тут же заварят увертюру к “Леоноре” или к “Эгмонту” Бетховена».
* * *
Среди русских музыкальных издательств выделяется деятельность фирмы П.И. Юргенсона. В этом году издательству исполнилось 150 лет со дня основания.
У П. Юргенсона было хорошие задатки предпринимателя. Так, чтобы иметь возможность издавать произведения русских композиторов - классиков, в том числе и Чайковского, он переиздавал многочисленные отрывки из оперетт, популярные песни, романсы, пьесы, чем зарабатывал средства на издание серьезных и элитарных сочинений.
Уже в 30-е года XX века Ортега-и-Гассет писал, что, «хотим мы того или нет, но существуют элита и масса, и их восприятие будет существенно отличаться. Некоторые композиторы сознательно пишут для элиты, другие ориентируются на массу. Так что общего критерия восприятия просто не может быть».
Юргенсон был первым и единственным издателем сочинений П.И. Чайковского, которого начинает регулярно издавать с 1868 года. Их сотрудничество продолжалось всю жизнь, с момента их знакомства, и было обоюдным – Юргенсон популяризировал сочинения Чайковского за рубежом, а Чайковский в свою очередь печатался только у Юргенсона.
Юргенсон издавал Чайковского, не взирая ни на какие соображения выгоды. Делал всё возможное, чтобы тексты Чайковского выходили в срок и качественно. Чайковский обращался к Юргенсону по самым разным поводам. Юргенсон не только выполнял разные деловые поручения, выручал его денежными средствами, но и представлял нотный материал для всех гастролей Чайковского в России и за рубежом.
Например, письмо Чайковского к Юргенсону от 17(5) октября 1877 года: "Я тебя хочу просить заказать мне что-нибудь для тебя нужное. Я не гнушаюсь никакой работой, лишь бы она принесла мне деньги. Что тебе нужно: романсы, пиэсы, переложения, переводы? Ради бога, не стесняйся заказать мне самые черные работы". И позже «Я нахожусь в самом трудном положении: с одной стороны, я не могу теперь возвратиться в Россию, а с другой стороны - мне здесь жить нечем". Заказ от Юргенсона был получен композитором. Он стал толчком к созданию "Детского альбома" и 12 пьес ор.40.
А вот переписка Чайковского и Юргенсона от 1878 года, которая ясно свидетельствует, насколько тесно и совместно велась работа над корректурой нотного текста:
П.И. Юргенсон композитору: "Милый друг, сегодня высылаю тебе 12 пьес в неоконченной корректуре. Я их вырвал из пасти Кашкина и потому еще в сыром виде. Возврати их прямо или через О<сипа>Ив<ановича> под бандеролью."
П.И. Чайковский издателю: "Корректуры я сделал и послал тебе. Желательно однако, чтобы Кашкин сделал еще одну хорошую корректуру, а кроме того, я попросил бы тебя дать проиграть эти пиэсы Танееву и попросить его с своей стороны, если заметит ошибки исправить их. Засим я полагаю, что тебе уж ничего более посылать мне не нужно <...> Кстати, пожалуйста, не забудь посвящений: 6 романсов Анатолию, 12 пиэс Модесту, симфонию Моему лучшему другу".
Издатель подтвердил получение корректуры 12 пьес ор.40: "Корректуру получил и все сказанное принял к сведению. Посвящения все сделаны <...>".
Заслугой Юргенсона по отношению к Чайковскому является и тот факт, что он активно собирал автографы его сочинений, что впоследствии сыграло огромную роль в истории изданий произведений композитора.
Знаменательным событием для русской музыкальной среды, стало судебное разбирательство 1879 года, связанное с издание «Литургии» П. Чайковского. Юргенсон намеренно не стал обращаться за разрешением на издание в дирекцию Придворной Певческой капеллы. С 1814 года разрешение на печатание духовной музыки было только у Певческой капеллы, главным цензором был директор капеллы, на момент издания указа Д. Бортнянский, а позже А. Львов и Н. Бахметев. Последние печатали только собственные сочинения и сочинения небольшого круга музыкантов. Судебное разбирательство закончилось в пользу издателя, адвокатом Юргенсона был Д. Стасов. До этой тяжбы композиторы, желавшие опубликовать свои духовно-музыкальные сочинения, испытывали множество трудностей и препон. С этого же момента, русские композиторы могли свободно печатать церковно-певческие произведения самостоятельно.
В 1867 году Юргенсон основывает первую в России нотопечатню. Печатание производилось на ручных станках металлографическим способом. Нотные гравёры и металлографы выписывались из Германии, так как в России было полное отсутствие таковых. Параллельно шло обучение рисованию и гравёрному искусству русских мальчиков. К 1878 г. уже все гравёры, в количестве 15 человек, были русские. Нотопечатня Юргенсона достигла высокой техники нотопечатания. Доказательством качества работ нотопечатни могут служить постоянные заказы, получаемые ею из-за границы, из Англии, Германии, Франции. В начале XX века на предприятии работало 96 человек - 31 женщина и 65 мужчин, 20 гравёров изготавливали в год около 8 000 досок; печаталось литографским способом 10 миллионов оттисков, типографским — 4 миллиона.
Возвращаясь к предпринимательским способностям Юргенсона, нужно отметить немаловажный факт снижения им цены на свои издания. Это стало возможным благодаря усовершенствованиям производственно-технической базы. В 1878 г. Петр Иванович уменьшил цены своих изданий более чем вдвое, и этим произвёл переворот в ценах на ноты во всей России. Многие мелкие фирмы, не выдержавшие конкуренцию с его предприятием, понемногу прекратили производство и все выпущенные ими издания были приобретены издательством «П. Юргенсон». За 1870-1903 Юргенсон приобрёл 17 музыкальных фирм Москвы, Петербурга, Риги и Одессы.
В 1897 году Юргенсон открывает в Лейпциге отделение фирмы по оптовой продаже её изданий, что способствовало распространению русских музыкальных изданий за границей. В начале XX века фирма имела постоянный сбыт торговцам всех европейских стран, а также Северной Америки, Аргентинской республики, Турции и Египта и продавал ежегодно за границу ноты на сумму более 60 000 марок.
К началу XX века нотоиздательское дело в России достигло высокого уровня развития, не уступая по технике полиграфического оформления нот зарубежным музыкальным издательствам.
* * *
Отдельно выделяются издания театрально-сценической музыки, изданные русскими издательствами конца XIX – начала XX века.
Театры того времени были центрами популяризации музыкальных произведений. Партитуру и клавир оперы и балета принято было издавать к премьере спектакля. Поэтому большое внимание уделялось как самому нотному тексту, так и оформлению издания. По сути дела эти издания были анонсами и рекламой предстоящего спектакля.
Издатели отлично чувствовали запросы покупателей, их требования к качеству продукции. Даже при печати популярной музыки – романсов, оперетт – была очень высокая культура издания (печаталось на двух языках, с авторскими ремарками, с действующими лицами и т.д.). Спектакли издавались как целиком (партитурой, клавиром), так и в виде отдельных номеров из опер и балетов. Не нужно забывать и о конкуренции между издателями, которая заставляла поднимать планку качества издания.
Издания спектаклей дореволюционной России отличаются богатым оформлением. Обложки и титульные листы являются как бы занавесом и декорациями к спектаклю, ярко и красочно иллюстрировались и представляли собой отдельную самостоятельную страницу книжной графики. К сожалению, художники-оформители редко подписывали свои работы. В лучшем случае, ставили инициалы или монограммы, которые не всегда поддаются расшифровке. Сам нотный текст оформлялся довольно строго, чтобы не отвлекать внимание исполнителя. Так, например, ноты фантазии «Исламей» М. Балакирева, впервые напечатанные в издательстве Петра Юргенсона, и сегодня являются образцом художественного оформления музыкальных сочинений. В них прослеживается своеобразная стилизация, придающая орнаменту из линий оттенки восточного колорита.
«Красивая обложка с уникальным юргеновским обрамлением и шрифтом запомнилась сразу» – вспоминает профессор В. Задерацкий – «И всегда образ этих изданий казался мне неким знаком ушедшей и великой музыкальной эпохи. И было в этом образе нечто необыкновенно значительное, устойчивое, кажущееся «вечным». Похоже, что Юргенсон ощутил величие современного ему творчества, его грядущее бессмертие. И отразил это ощущение в образе своих изданий». Только великое искусство продолжает жить после его создания, ибо оно способно к изменению, к развитию, к восприятию всего нового. И издатели (не только Юргенсон, но и Бессель, Гутлейль) предвидели «грядущее бессмертие». Они хорошо понимали, что всю атмосферу времени и тенденции в искусстве, как ничто, во всем жанровом многообразии, передают театральные постановки. В этих безмолвно-прекрасных изданиях, которые хранятся на полках библиотеки, слышны отзвуки прошлых постановок. Листая страницы партитур, перед глазами проплывают картины работы над спектаклями, картины театральной жизни, которые совсем не изменились за эти века:
Вот театр. Обычный, рядовой рабочий день. Все фойе пусты, в гардеробе все номерки на месте. На сцене царит полумрак, готовится постановка нового спектакля. Декораций пока нет, они существуют только в виде макета. Из оркестровой ямы, где идет репетиция оркестра, проникает свет. И находясь внутри этого организма чувствуешь, как он живет. Недаром искусствовед В. Ванслов так говорил о театре: «Театр – зеркало, трибуна и учебник жизни!<…> Время – это сотворение. Значит мы творим время – настоящее, а от него и будущее. И в театре, как в зеркале, отражаются явления нашей жизни». В природе театра есть что-то неуловимое. Он постоянно подвижен. В самой постановке классического спектакля, как в зеркале, отражаются современные искания, современные требования жизни, и эстетические идеи.
Несмотря на трудности, с которыми он сталкивается, - он живет своей постоянной, внутренней, будничной жизнью – с репетициями, с каждодневным трудом, со своими интригами, со своими амбициями и насущными проблемами, с новыми идеями.
Он живет для зрителя. Он ждет, когда снова вольются в него стройные ряды слушателей – зрителей, таких разных, но объединенных самим присутствием в театре.
И вот снова яркий свет люстр освещает театр. Публика постепенно заполняет зрительный зал в ожидании начала спектакля. А за кулисами – волнение, трепет, собранность, сосредоточенность. Лабиринты театральных кулис также сложны и запутанны, как и лабиринты театрального процесса. Лица актеров еле узнаваемы из-за большого количества грима, и выглядят даже отпугивающе и неестественно вблизи. Но через некоторое время эти маски оживут, и пройдет целая жизнь героя спектакля в облике актера – творца.
Помощник режиссера сообщает, сколько минут осталось до начала спектакля, и просит пройти к оркестровой яме дирижера и актеров, которые участвуют в первом акте, к сцене.
Смолкают все посторонние звуки. Гаснет свет в зрительном зале. Спектакль начинается...
Публикацию подготовила Анна Маркова