На самом интригующем баннере фестиваля современного танца "Danceinversion", который продолжается в Москве,- лысая чернокожая девчонка в алом платье с розой за ухом. Это Дада Масило - танцовщица, балетмейстер и лидер танцевальной труппы «The Dance Factory» из Южной Африки, новой точки на танцевальной карте мира, знакомство с которой российского зрителя и состоялось на фестивале. А вот сюжет спектакля, который привезла труппа из ЮАР на "Danceinversion", более чем известен. Несмотря на темную кожу и бритую голову главной героини - это "Кармен".
Кармен - чуть ли не первая в ряду персонажей, желанных для многих поколений танцовщиц и сюжет для хореографов. Тема Кармен, несмотря на известнейшие спектакли Пети, Алонсо, Боурна и Эка, остается «вечнозеленой». Благо есть готовая музыка Бизе, переложенная Щедриным в формат балетной сюиты. Она и стала базовой для новой версии "Кармен" от южноафриканцев.
Что дала Кармен - этому символу свободолюбия и сексуальной неотразимости - африканская прививка от Масило? Вдохновленная опытом радикальных интерпретаций Эка и Боурна, Дада Масило изрядно отклонилась от канонического сюжета о Кармен, но парадоксальным образом и вряд ли ведая о том, двинулась от Проспера Мериме к Александру Пушкину, его поэме "Цыганы". Верится с трудом, что африканка знакома с "Цыганами", но моральная проблематика ее балета оказалась очень близка пушкинской –допустимые границы сексуальной свободы, принятой в разных сообществах. Вспомним, что Кармен у Мериме - цыганка, и эти параллели между русскими и испанскими цыганами окажутся естественными, естественными они оказались и для африканцев.
Кармен Масилы - девушка отвязная, но не менее отвязныи ее товарки - они сами себе находят возлюбленных и меняют их, когда захотят. Юноши из компании Кармен тоже находятся в состоянии постоянной сексуальной охоты. Свободы выбора в любви - норма этого сообщества. Когда среди преимущественно темнокожей компании появляется бледнолицый пришелец - Хозе, высокий и статный европеец (Кармен доходит ему до середины груди), естественно, что этот экзот, не похожий на мужчин в окружении Кармен, становится объектом ее соблазнения. Она добивается его, но полюбив его "всего на одну минуту" (здесь Масило точно следует Мериме), увлекается новым мужчиной, любимцем толпы - Тореадором. За что и наказана Хозе, не смирившимся с ее изменой - наказана не убийством, а грубым насилием. Кармен у Масилы не умирает, а возвращается в свой круг, а Хозе-Алеко, не принявший законов этого сообщества, в котором уважают свободный выбор в любви и гнушаются принуждением, и выбирающий свободу только для себя и насилие для женщины, становится изгоем.
Против ожидания чего-то необычного и экзотичного (африканцы все-таки!) спектакль показал стойкую приверженность его создательницы европейскому контексту современного танца и шире – европейской культуре. Экзотика в спектакле ограничена разве что бритой головой главной и неглавных героинь и несколько большим, чем принято в Европе и Северной Америке натурализмом, - близкие отношения мужчины и женщин не обошлись без сценических имитаций.
В сценографии торжествует минимализм, главным элементом сценографии выбрана работа со светом, мальчики одеты в офисные костюмчики и белые рубашки, девочки – в атласные платья ярких цветов, тореадор вооружен канонической для корриды ярко-розовой мулетой с желтым подбоем. Главный музыкальный материал спектакля – конечно же, «Кармен–сюита» Бизе-Щедрина, немного Арво Пярта, чуть-чуть ритма, коллективных хлопков в ладоши, отбивающих ритм фламенко, и тишины. Хореография – типичное контемпорари, чуть-чуть приправленное стилизацией фламенко и в единичном случае - случае Тореро – даже академической лексикой. Сама Кармен мало чем отличается от подружек, таких же разбитных и темпераментных, разве что по праву главной героини наиболее активна. Именно она – инициатор всех своих любовных интрижек, Хозе она добивается очень долго, отбивая его у предыдущей подруги Хозе (Микаэлы?), которая тоже отнюдь не лирический, а такой же страстный персонаж, как и Кармен, только в желтом, а не в красном платье. Из ансамбля всех танцовщиц южноафриканской «Танцевальной фабрики» формируется коллективный образ Кармен – женщины-завоевательницы, не знающей преград для своей сексуальной свободы.
Своеобразный шарм у спектакля из ЮАР все-таки есть, - его придают необычайная пластичность африканских танцовщиков, которую не сковывают никакие европейские каноны, та естественная раскованность, которая свойственна танцовщикам черной расы. Запомним черную Кармен – красный атлас, лысая голова, роза за ухом, животная пластика и огненный темперамент.
Людмила Гусева
/Фото: John Hogg/
