История театрального костюма с Анной Пахомовой
Об авторе
Пахомова Анна Валериевна – профессор Московской художественно-промышленной академии им. С.Г.Строганова, кандидат культурологии, постоянная ведущая рубрики «Мода и мы» в журнале «Studio Д`Антураж», сотрудничает с журналами «Ателье» и «Индустрия моды», дизайн-эксперт Союза дизайнеров Москвы, член Международного художественного фонда, член Международной ассоциации писателей и публицистов.
Завершая разговор о кукольных театрах, нельзя не вспомнить о великих создателях кукол и сценических образах созданных ими персонажей, которые вошли в историю российского и мирового театрального искусства. Речь пойдет о почти забытых именах. Я сознательно не включила в этот текст громкие знаковые имена, например, Сергея Образцова. О нем немало написано и сам Сергей Владимирович много и прекрасно писал. Несложно найти его многочисленные статьи и книги. В моей библиотеке есть его «Эстафета искусств» - интереснейшая книга, в которой он глубоко и увлекательно исследует различные аспекты культуры. Только напомню читателям, что на протяжении долгих лет история советского, российского кукольного театра тесно связана с именем Сергея Владимировича Образцова. До 1931 года он выступал на разных площадках, а также в концертах со своими куклами. В 1931 году был назначен руководителем Государственного центрального театра кукол, который открылся 16 сентября. Весь штат тогда состоял из 12 человек, а теперь в этом театре работают более 350 человек. И с этого момента началась эпоха знаменитого театра кукол Сергея Образцова. В этой статье я привожу некоторые его суждения и воспоминания о кукольном театре.
Андрюшка и Том. Номер чревовещания. Автор И.А. Зайцев. Конец XIX в.
Начну свой небольшой, но драгоценный список имен с Ивана Зайцева. Зайцев выступал как шпагоглотатель, акробат, чревовещатель. В 1870 году Зайцев был танцором в цирке Гинне[1] в Москве, где наездником и бутафором служил его отец. В молодости Зайцев работал в кукольном театре итальянца Тарвита, у которого перенял многие профессиональные приемы. В 1890-е годы начал демонстрировать в балаганах представления марионеток. Одновременно он ходил со своей ширмой и шарманкой по московским улицам и дворам, показывая представления о Петрушке. Одно из таких кукольных представлений называлось «О Петрушке и его невесте Варюшке». В нем молодой деревенский парень Петрушка вступал в перепалку с доктором-шарлатаном, издевался над смертью, дрался с полицейским офицером, чванливым иностранцем и торгашом-жуликом.
Кукол Зайцев делал сам, его жена и партнерша Анна Дмитриевна Триганова помогала их одевать, а в представлениях — водить.
В 1932 году Зайцев вместе с Анной Дмитриевной вступил в труппу центрального театра кукол, но и здесь он выступал только со своими куклами, показывая прежние представления. Он не участвовал в постановках нового театра, но время от времени показывал свою традиционную программу, в которой марионетки исполняли «Цирк». В эти годы «Путешествие купца в ад» он уже не играл, но текст хорошо помнил и записал его по просьбе одного из молодых коллег критика и историка театра кукол И. М. Бархаша. Артист недолго прослужил в театре кукол. В 1936 г. его жизнь оборвалась.
«Невозможно забыть глупого, хитрого, умного, наивного, злого Петрушку с деревянной носатой головой и накрашенными глазами. Он был над ширмой. А за ширмой стоял последний из могикан русского народного уличного представления Иван Афиногенович Зайцев[2]. Во рту у Зайцева прижатый к нёбу, лежал маленький серебряный пищик. Петрушка верещал высоким нечеловеческим голосом и бил всех палкой. Это было живое существо, с плотью и кровью, с душой и сердцем»[3]. С.В. Образцов в своей книге «По ступенькам памяти» посвятил много страниц Ивану Афиногеновичу Зайцеву: «Чем дальше я знакомился с Зайцевым, тем больше росло моё к нему уважение. Рядом с ним я сам себе казался любителем, а он настоящим профессионалом в своей удивительной, на глазах уходящей от нас профессии.… В своих выступлениях как артист нашего театра Зайцев показывал фокусы, чревовещание с двумя куклами на коленях (эти куклы у профессионалов балаганщиков назывались Андрюшки), «верховых» кукол и, наконец, вместе с Тригановой цирковое представление куклами на нитках…».
Другой народный кукольник — В. В. Прокофьев (1887—?), работавший с марионетками с тринадцати лет. Он начинал обучаться этой профессии в Москве в знаменитом в начале века кукольном театре англичанина Роланда (по его воспоминаниям, конкурентами Роланда были итальянский кукольный театр Тарвита и кукольный театр англичанина Ремлинга). У Роланда марионетки исполняли пьесы «со всякими механическими и световыми эффектами» и «дивертисмент». Самые часто исполняемые артистом пьесы были «Иван-царевич», «Путешествие купца в ад», «Дон Жуан», «Царь Максимилиан», а из номеров дивертисмента: упражнение на трапеции, гимнастика на лестнице, номер на ходулях, акробатический танец карликов, танец лягушек с превращением их в «людей», номер Арлекина, танец «По улице мостовой», танец «Барыня». Как вспоминал сам Прокофьев: техническая сторона работы, была образцовая, куклы хорошо ходили, жестикулировали, сцена была приспособлена для превращений, для моментальной перемены декораций.
Слева-направо: Цирковая марионетка балаганного представления «Цирк на сцене». Автор И.А. Зайцев / Капрал, жонглёр с колесом, Петрушка. Автор А.П. Седов. XIX в. / Петрушка. Цирковая марионетка балаганного представления «Цирк на сцене». Автор И.А. Зайцев. Нач. ХХ в.
Многие русские кукольники с детства выступали в балаганах и цирках и их мастерство в буквальном смысле росло вместе с ними. Перенимая приемы и секреты мастерства у наставников-профессионалов. Список, уже нами начатый Зайцевым и Прокофьевым, можно продолжить Григорием Константиновичем Нуриковым (1889—?), который также мальчиком поступил на службу в балаган французского кукольника Шарля Шимбора, приехавшего в Петербург в 1902 г., и оставался в его театре до начала Первой Мировой войны. В балагане Шимбора марионетки исполняли «Цирк на сцене». В номера программы входили: наездник на лошади; два жонглера с мячами, кольцами, тарелками; две собачки, которые прыгали через барьер и танцевали; два акробата с лестницами; два медведя, танцевавших на шарах и бочке; акробат на трапеции; два акробата на одном велосипеде; два клоуна (сначала «говорили шутки», а потом играли на ксилофонах); воин сражался с драконом и убивал его; завершалось представление картиной ада, наполненного чертями и змеями.
У кукольников того времени очень популярны были цирковые номера. Они шли или самостоятельно, или были включены в программу выступления. Так с отдельной программой «Цирк на сцене» выступал одесский кукольник Яков Миронович Бромфейн (1876—?).
Одно из ранних свидетельств о кукольном театре на Руси принадлежит секретарю голштинского посольства, магистру Лейпцигского университета Адаму Олеарию. Путешествуя по России в 1636 г., он повстречал под Москвой группу бродячих артистов-комедиантов, в составе которой помимо вожака с медведем были кукольники. По словам Олеария, артисты могли представить «Какую-нибудь шутку или klucht (шалость), как это называют голландцы, с помощью кукол» Для этого, пояснил любознательный иностранец, комедианты «обвязывали вокруг своего тела простыню, поднимали её свободную сторону вверх и удерживали над головой нечто вроде сцены, с которою они и ходили по улицам».
Знаковым персонажем русского народного кукольного театра, несомненно, является Петрушка. С.В. Образцов в своей книге «По ступенькам памяти» вспоминает, как он ребёнком видел представление Петрушки: «Над ширмой появилось то самое, что пищало. Петрушка. Я вижу его в первый раз в жизни. Смешной. Непонятный. Большой нос крючком, большие удивлённые глаза, растянутый рот. Красный колпак, на спине какой-то нарочный горб не горб и деревянные плоские, как лопатки, руки. Очень смешной. Появился и запел тем же нечеловеческим писклявым голосом».
Слева-направо: Персонаж традиционных народных представлений. Франция XIX в. / Пульчинелла. Перчаточная кукла. XVIII в. / Полишинель. Перчаточная кукла. Франция XVIII в.
Теперь уже трудно поверить, но вплоть до XVII в. Этот всем известный кукольный герой не носил имени Петрушка, а просто назывался Иваном. Не исключено, что своё наиболее известное имя Петрушка обрёл под влиянием лубочных листов, часто изображающих «Дурацких персон». Среди них рано появилось изображение шута и балагура «Петрухи Фарноса (Фарнос - рыло, морда)». Под одним из лубочных изображений был текст, указывающий на зрелищно-сценическую основу самого лубочного изображения. Петруха-Фарнос говорил: «Здравствуйте». Так начинаются многие петрушечные представления. Далее шёл текст (воспроизводим его по публикации Д.А. Ровинского) «Почтенные господа, я приехал к вам музыкант сюда, не дивитесь на мою рожу - что я имею у себя не очень пригожу, а зовут меня Петруха Фарнос, Потому что у меня большой нос…» Шут сидел верхом на оседланной свинье. Иноземное происхождение листа очевидно: на Петрухе не только «зарубежный» колпак, но и польского покроя кафтан. «Забавный лист датируется началом XIX в. (см. часть 7)
Марионетки появились у нас гораздо позднее. Вероятно, они попали в Россию в первой половине XVIII века. Их привозили кукольники из европейских стран. Свое название марионетки получили в средние века от наименования фигурок божьей матери (Marion, Marionette), изображения которой в виде маленьких деревянных статуэток продавались в храмах во время богослужения.
Мода на этот вид представлений зародилась, скорее всего, после смерти Петра Великого, который не слишком жаловал артистов такого сорта, считая их представления пустой забавой. Но в царствование Анны Иоанновны (1730-1740) отношение к ним изменилось. На первых порах этих неизвестных в России кукол называют «выпускными», но вскоре в русский язык входит слово «марионетка». Хотя кукольники, увлекшись марионетками, стали довольно пренебрежительно относиться к перчаточным куклам, но с самим героем русского перчаточного театра Петрушкой расставались неохотно. И у многих он стал выходить на марионеточную сцену. Правда, роль его в марионеточном представлении изрядно сократилась, он появлялся лишь во вступительной части, но всё таки превратился из тряпичной в деревянную куклу с нитками.
Русские народные кукольники не имели своих постоянных театров. Они покупали место на ярмарке или гулянье и ставили там временный парусиновый балаган. Такие балаганы можно было ещё застать в начале 20-х годов ХХ века в московских садах и парках.
[1] Цирк Гинне – находился на Михайловской(ныне Манежная) площади. Этот деревянный цирк был открыт в 1867 г. Представления отличались особым блеском — давала себя знать школа Дежана, Сулье и Дьюкроу.
[2] Иван Афиногенович Зайцев (1863—1936) — русский советский артист кукольного театра, заслуженный артист РСФСР (1935).
[3] С. Образцов. Люди и куклы. Журнал «Кругозор». 1965.
