В нашу страну вновь приехал на гастроли легендарный американский саксофонист и композитор Кенни Джи – обладатель премии «Грэмми», именной звезды на Аллее Славы Голливуда, музыкант, признанный самым успешным джазовым исполнителем мира – общий тираж его проданных дисков давно перевалил за 50 миллионов экземпляров.
На сей раз в качестве творческих партнеров для своего единственного московского концерта звездный музыкант выбрал Академический Большой концертный оркестр имени Ю.В. Силантьева под руководством заслуженного деятеля искусств России композитора Александра Клевицкого. Напомним, что прославленный коллектив является частью Московского государственного музыкального телерадиоцентра. Выбор знаменитого музыканта стал еще одним признанием мастерства оркестра, его высокого уровня и прекрасной творческой формы.
Выступлению предшествовала кропотливая работа музыкантов и дирижера – разучивание сложных партитур, заранее присланных из Америки. И этот напряженный труд принес блестящий результат: потребовалась единственная репетиция в день концерта, чтобы оркестр и солист почувствовали стиль и манеру игры друг друга, быстро нашли общий язык.
Концерт, прошедший вечером 9 марта в почти переполненном пятитысячном Государственном концертом зале «Россия» в Лужниках, прошел с феноменальным успехом. Публика с восторгом принимала мировые хиты в исполнении Кенни Джи и российского коллектива – «Desafinado» (легендарная тема Антонио Карлоса Жобима), «Somewhere Over The Rainbow» (тема из знаменитого голливудского мюзикла «Волшебник из Страны Оз»), «My Heart Will Go On» (тема любви из кинофильма «Титаник»), «Silhouette», «Innocence», «Songbird», «Forever In Love», «Heart And Soul» и другие. Растроганный американский виртуоз буквально со слезами на глазах благодарил музыкантов Академического Большого концертного оркестра имени Ю. В. Силантьева и маэстро Александра Клевицкого.
Александр Клевицкий: «Это был наш лучший концерт за последние годы. Кенни Джи – фантастический музыкант и очень обаятельный человек, и мы благодарны судьбе за творческую встречу с ним, возможность общаться и вместе музицировать».
Перед концертом Кенни Джи дал эксклюзивное интервью заместителю директора Радио «Орфей» Роману Берченко. Предлагаем его вашему вниманию.
– Кенни, Вы увенчаны бесчисленными призами и наградами – среди них премия «Грэмми», Звезда на Аллее Славы в Голливуде, множество платиновых альбомов. Вы признаны самым успешным джазовым музыкантом мира. Какая из наград наиболее ценна, значима для Вас?
– По правде говоря, я не думаю о наградах, о том, какая из них наиболее престижна. Главная награда для меня – то, с каким энтузиазмом публика воспринимает мою музыку, то, что она нравится людям. Награды – результат, но я никогда не занимался музыкой ради них.
– Какое событие, по Вашему мнению, стало главным в Вашей жизни?
– Наверное, мое выступление в 1986 году в шоу Джонни Карсона на национальном американском телевидении.
– Это было начало Вашей популярности?
– Да, впервые такому большому количеству людей понравилось, как я играл, они получили удовольствие от моей музыки.
– Какой концерт в Вашей карьере был самым успешным, запоминающимся, значительным?
– Наверное, концерт в Карнеги-холле в 1987 году. Это было мое единственное выступление в этом легендарное зале. Все билеты были проданы. Играть в Карнеги-холле – мечта каждого музыканта. Мне удалось ее осуществить…
– А какое выступление было самым неудачным?
– Самыми трудными для меня были несколько концертов на открытом воздухе, при низкой температуре. Я помню такой концерт в Южной Корее, когда было около нуля градусов по Цельсию. Из-за холода инструмент меня не слушался, я не мог играть в точном строе... Я едва мог извлекать звуки. И я ничего не мог с этим поделать… Это было ужасно. Я боялся, что публика посчитает меня никудышным саксофонистом. Наверное, это был самый тяжелый момент в моей концертной карьере.
– Кто сформировал Вас как музыканта, как личность, повлиял на Вас больше всех?
– Как личность меня сформировал, конечно, отец. Мы с ним много разговаривали, когда я был ребенком, очень откровенно, дружески… Что касается музыки, то здесь решающую роль сыграл руководитель биг-бэнда в колледже, где я учился – его звали Рой Каммингс. Он нанял меня, предложил первые в моей жизни контракты. Например, когда знаменитый Сэмми Дэвис-младший (знаменитый джазовый певец – Р.Б.) приехал в мой родной город Сиэтл со своим оркестром и им был нужен саксофонист, Рой Каммингс предложил им меня. Он помог мне стать настоящим музыкантом-профессионалом.
– Вы объездили с концертами весь мир. Где самая лучшая публика?
– Я, конечно, должен сказать: в России!..
– Нет, нет! Это совсем не обязательно!
– Трудно ответить однозначно… Публика очень разная. Японцы очень сдержанные, а в Южной Америке зрители более непосредственные, эмоциональные. Я никогда не забуду, как на прошлом концерте в Москве, стоило мне взять первые ноты, публика тут же громко зааплодировала! Я не ожидал этого…
– Вы раньше уже посещали нашу страну. Каково Ваше самое яркое впечатление о России?
– Я был здесь такое короткое время… Страсть! Русские люди очень страстные.
– Если бы Вам пришлось выбирать всего одну из Ваших бесчисленных записей, что бы Вы выбрали?
– Это был бы «Силуэт».
– А если бы речь зашла обо всей мировой музыке, какое единственное произведение Вы сохранили бы для будущих поколений?
– Я бы выбрал тему Джона Колтрейна «Наима».
– Что бы Вы изменили в Вашей жизни, будь у Вас шанс?
– Я бы изменил кое-что в своей жизни, но это личное, и я не буду об этом говорить. Что касается музыки, то я бы не стал ничего менять в моей музыкальной карьере – я очень счастлив тем, как она складывается. Я до сих пор занимаюсь на саксофоне каждый день по 2–3 часа минимум… Если бы я мог вернуться в прошлое, когда играл почти каждый день для 10000 человек, я бы попытался не так сосредотачиваться на технике, на том, чтобы сыграть как можно лучше – а постарался бы получить максимум удовольствия, насладиться каждым моментом…
– Если бы Вам предложили вернуться в прошлое, какой год Вы набрали бы на машине времени?
– Я бы хотел попасть в эпоху, когда не было мобильных телефонов, компьютеров, Интернета – всех этих современных атрибутов коммуникации. Может быть, в 40-е, 50-е годы ХХ века… Я помню свое детство и юность – мир, который я знал, был весь передо мной. Я не знал так много обо всем остальном мире, как мы знаем сейчас. И если бы я мог прожить в таком неведении всю жизнь, это было бы замечательно!
– О чем Вы жалеете больше всего?
– Может быть, о том, что раньше у меня был недостаточно твердый и сильный характер. Теперь я этому научился…
– Ваш сын делает рядом с Вами первые шаги на сцене. Хотели бы Вы, чтобы он стал профессиональным музыкантом?
– Конечно. Он специально прилетает в Москву из Нью-Йорка, чтобы выступить со мной сегодня вечером – он будет исполнять партию гитары.
– Какие проекты, замыслы Вам пока не удалось реализовать?
– Я хотел бы играть серьезную классическую музыку, записывать ее на CD. Я пишу музыку, и мои произведения имеют классическую основу.
– Может быть, когда-нибудь Вы исполните вместе с оркестром маэстро Клевицкого программу из Ваших собственных композиций и выпустите совместный диск. Можем же мы помечтать…
– Да, безусловно, это было бы здорово!
– О чем вы мечтаете?
– Я стараюсь не возвращаться мыслями в прошлое, я мечтаю о будущем. Мне интересно, как сложится мой следующий день, следующая неделя, месяц, год…
– Если бы музыки не существовало на свете, чем бы Вы занимались?
– Я бы был спортсменом, игроком в гольф.
– И, разумеется, как и в музыке, стали бы чемпионом?
– Надеюсь. Во всяком случае, я бы очень постарался.
– Вы счастливый человек?
– В основном, да.
Беседовал Роман Берченко
