О том, что Шопен – символ Польши говорить не приходится. Здесь, даже вдоль главной улицы города одна за другой поставлены мемориальные скамейки с памятными надписями Шопену и нехитрыми устройствами, способными воспроизводить музыку композитора. А в четверг 25 февраля на сцену Варшавской филармонии вышел Гаррик Олссон (Garrick Ohlsson) – американский пианист, абсолютный победитель Конкурса Шопена 1970 года; фигура на Западе весьма известная. В России же 61-летний пианист только лишь делает свои первые шаги. Его дебют состоялся буквально пару месяцев назад в Санкт-Петербурге благодаря приглашению Валерия Гергиева.
Гаррик Олссон / фото с сайта www.en.chopin.nifc.pl /
Накануне концерта нашему специальному корреспонденту Ирине Тушинцевой удалось побеседовать с Гарриком Олссоном.
Гаррик Олссон: Для меня этот юбилей Фредерика Шопена – совершенно особенное событие. Я здесь выиграл премию в 1970-м, и сейчас счастлив снова быть здесь. После того, как я завоевал премию на этом престижном конкурсе, на меня сразу посыпались предложения: гастрольные концерты в Лондоне, Париже, Токио. И тогда я понял, что раз ко мне так относятся, как к пианисту, который оказался лауреатом конкурса, я должен соответствовать. Когда у публики к тебе завышенные требования и определенные ожидания, я всегда нахожу в себе еще больше сил соответствовать этим ожиданиям.
Кто из учителей в Джульярдской школе оказался для Вас наиболее значимым?
Я думаю, что один из таких людей – это Саша Городницкий. Он был учеников Йозефа Левина. А затем я учился у Розины Левиной (знаменитого педагога Вэна Клайберна). Плюс еще два имени, которые, я думаю, вам ни о чем не скажут. Ну и из великих, конечно, маэстро Клаудио Аррау. Поэтому у меня довольно таки значительная школа за плечами. Если говорить о духовном воздействии, то для меня очень важна так называемая русская школа. Другими словами, эстетика позднего романтизма периода Антона Рубинштейна и его последователей.
Вообще для меня фортепиано – это инструмент создания иллюзий. Потому что рояль, вы посмотрите, что делает, вы нажимаете на клавишу, и раздается звук, который постепенно затухает. Все остальное – это настоящая магия, потому что именно исполнитель создает иллюзию роста и иллюзию пения. Легато ведь на рояле по природе невозможно. На рояле ведь только можно представить, создать иллюзию пения, звучания оркестра, красок и прочего. И задача пианиста – научиться это делать. А это уже настоящее искусство, которое по природе искусственно. Ведь, скажем, мы учимся слушать мелодию на рояле иначе, чем мы ее слышим на скрипке. И во многом это заслуга Шопена, который научил нас слушать рояль как человеческий голос и пение.
Сейчас очень распространена так называемая аутентичная игра в стиле композитора, в стиле его времени. Каково Ваше отношение?
Я играл на исторических инструментах. И думаю, что идея сама хороша, но нельзя точно сказать – вот Моцарт, а вот «книга рецептов» как его исполнять. Ведь композитор очень гибок по своей природе. Хотя из этого направления я извлек для себя очень много полезного. Знаете, 1 марта, в день рождения Шопена я как раз и играю на инструменте середины XIX века в Желязовой Воле. Прежде я никогда не играл на старинных инструментах для публики. Это как перевод во времени, интересный эксперимент, чтобы посмотреть, как я все свои современные мысли и чувствования могу перенести на совершенно другую среду, которая выглядит точно также как и современный рояль.
А насколько этот старинный инструмент отличается от современного рояля?
Прежде всего туше прикосновения. Нажатие клавиши гораздо более легкое, более точное, не столь густое как на современных инструментах. В то же время звук достаточно сильный и мощный.
Насколько я знаю, Вы очень любите исполнять в концертах целые циклы произведений. Считаете ли вы это актуальным на сегодняшний день?
Я скажу вам, почему я это делаю. На то есть две причины. Прежде всего, я пытаюсь выразить себя как пианист, как художник, и играть самую разную музыку. В этом отношении у меня есть два кумира – Святослав Рихтер и, конечно, мой учитель Клаудио Аррау. Он верил, что нужно знать больше, чем ты можешь, и он обожал исполнять циклы произведений. Потому что только так, играя произведение за произведением, опус за опусом, ты начинаешь понимать мысль композитора. А еще я обнаружил, что для слушателей это также интересно. Это не просто «О, замечательный Шопен!» или «Прекрасный фортепианный сольный концерт!», а слушатель увлекается в путешествие. И это совсем другой опыт, более глубокий и серьезный.
Гаррик Олссон / Выступление в Варшаве / фото с сайта www.en.chopin.nifc.pl /
Гаррик Олссон не изменил этой своей традиции и на шопеновских торжествах, исполнив цикл 24-х прелюдий Шопена. Путешествием в мир шопеновских эмоций и воспоминаний пианист руководил уверенно и убедительно, создавая из миниатюрных зарисовок единую поэму жизни композитора.
>> Официальный сайт Института им. Фредерика Шопена в Варшаве
>> Официальный сайт, посвященный году Шопена (Chopin 2010 portal)
Ирина Тушинцева, специальный корреспондент радио «Орфей»
