Спустя почти девять лет после мировой премьеры на Бетховенском фестивале в Бонне, мультимедийная опера Владимира Тарнопольского «По ту сторону тени» была представлена российской публике. Ее показы проходят в Музыкальном театре Станиславского и Немировича-Данченко 25-27 марта.
По словам самого композитора, ему хотелось уйти как можно дальше от сюжетности и привязки к литературным первоисточникам, которыми стали знаменитая притча о пещере Платона и легенда о происхождении живописи Плиния Старшего. Постановка выходит далеко за рамки этих сочинений, ловко оперируя их идеями в сценографии, которая, по своей сути, оказывается очень лаконичной и емкой. Положив в основу либретто фрагменты текстов из «Божественной комедии», «Спора искусств о первенстве», «Странника и его тени» и других классических сочинений, Владимир Тарнопольский создает монолитную оперу-метафору, все музыкально-выразительные средства которой направлены на формирование единого звукового пространства. Либретто написано на немецком языке, и этот факт продиктован не только заказом знаменитого боннского фестиваля, для которого создавалось сочинение. Композитор трактует языковую фонему как еще один самостоятельный тембр, который органично вплетается в музыкальную ткань сочинения и становится неотделимым от нее. В одном из своих интервью Владимир Тарнопольский отмечает, что эта опера принципиально не переводима на другой язык. Поэтому и в Москве она исполняется на немецком. Только монологи Философа, в роли которого выступил Михаил Сапонов, звучат на русском языке. Идея выдвинуть на эту роль не профессионального актера, а харизматичного профессора Московской консерватории не была случайной. «Одна из бед искусства – чрезмерный профессионализм. У Михаила Александровича нет готовых актерских клише, ему не нужно играть, на сцене он живой и настоящий», - рассказывает Владимир Тарнопольский.
Сложность вокальных партий, обусловленная прихотливыми слоговыми комбинациями немецкого языка, была с легкостью преодолена певцами театра Станиславского, которые прекрасно справились со своими исполнительскими задачами. В ролях Аллегорий искусств выступили Ольга Луцив-Терновская (сопрано), Екатерина Кичигина (сопрано) и Светлана Сумачева (меццо-сопрано). Партии Узников пещеры исполнили Сергей Николаев (тенор), Дмитрий Кондратков (баритон) и Михаил Головушкин (бас). В опере нет ни одного сольного номера, она целиком построена на ансамблевом пении. Таким образом возникает деперсонализация всех действующих лиц, а главной движущей силой спектакля становится мультимедийная пластика.
Вся постановка построена на контрастных противопоставлениях: миры света и тени, мужское и женское трио, их антифонное пение, белая, летящая одежда Танцовщицы (Елена Подмогова) и сдержанный, черный костюм Танцовщика (Андрей Альшаков). Ансамбль «Студия новой музыки», отвечающий за инструментальную часть российской премьеры, был разделен на два самостоятельных коллектива, которые размещались в разных краях сцены. Дирижер Игорь Дронов руководил ими, также стоя отдельно, - музыканты следили за его жестом с экранов мониторов. Возникающий таким образом surround-эффект помещает зрителя в центр музыкального действа, а резкий свет прожекторов, которые в определенный момент по замыслу постановщиков включаются на полную мощность и направляются в зрительный зал, бессловесно намекают на актуальность первоначальной идеи оперы – человечество по сей день пребывает в темноте неведения.
Блестяще выполненная работа немецкого мультимедиа-художника Фридера Вайса – важная, неотделимая часть постановки. Возникшие на премьере 25 марта технические неполадки, в результате которых мультимедийное оформление оперы на несколько минут было остановлено, красноречиво показали, насколько важную роль играет интерактивное световое решение, созданной Вайсом. Исполнители продолжили часть спектакля без участия в действе компьютерных технологий, однако, было явно заметно, что важное действующее лицо спектакля покинуло сцену несвоевременно.
Хореография постановки очень гибкая и напряженная. Балетмейстер Роберт Векслер, ученик знаменитого Мерса Каннингема, идет вслед за своим учителем, следуя принципам фрагментарности в движениях и резких переходов между ними.
В целом, постановщикам удалось создать на сцене единое, органичное визуально-звуковое пространство, наполненное идейно-философскими смыслами, открыв тем самым новые возможности музыкального театра.
Наталия Сергеева
