Премьеру «Свадьбы Фигаро» готовит парижский театр Елисейских полей. Режиссёр постановки до сих пор не имел никакого отношения к опере — это американец Джеймс Грэй, культовый человек в мире кино. Но новичок сразу делает смелый ход — свою постановку он отдает на откуп идолу высокой моды, французскому кутюрье Кристиану Лакруа, который и оденет персонажей спектакля.
Плохо это или хорошо на музыкальное представление зазывать публику красивыми тряпками, а не божественными голосами певцов и именами дирижеров из разряда гениальных? Рискует ли опера стать служанкой фэшн-индустрии, или попытки устраивать модные показы под оперную классику — это очередной эксперимент, обреченный довольно быстро быть вытесненным со сцены каким-то еще более креативным «коктейлем»?
Задумка Джеймса Грэя в его дебютном оперном спектакле проста: он хочет сделать постановку с запоминающимися визуальными акцентами, как в кино, поэтому красивые костюмы — одно из средств выражения этой идеи. Его союзник и партнер, Кристиан Лакруа, в свою очередь, неплохо знает театральную специфику — он ранее сотрудничал с Гранд-опера и Венской оперой, правда, это были балетные опыты. Никакой революции в оперном мире очередная вариация на тему «Свадьбы Фигаро», которую зрители увидят в ноябре, не делает, а лишь подтверждает тенденцию: самый яркий и образный жанр музыкального искусства и модная индустрия спелись в едином порыве.
Этой повестке присягнули и канадцы. Прошлой осенью в опере Торонто к мировой премьере сочинения композитора Руфуса Уэйнрайта о римском императоре Адриане выпустили украшения, которыми дамы из числа почетных зрителей блеснули в фойе театра. Дизайнер ограниченной коллекции в античном стиле — свой человек в среде таких знаменитостей, как, например, Николь Кидман. Частичка этого блеска в итоге досталась и музыкальному сочинению.
А в США вышла объемная книга об истории взаимоотношений театра Ла Скала с ювелирным домом Corbella Milano, Именно в диадеме Корбелла, украшенной серебристыми розами и металлическими бабочками, блистала Мария Каллас в спектаклях пуччиниевской «Турандот».
Наконец, в модную очередь в оперу встали и парфюмеры. «Лакме» Делиба, самое топовое сочинение французского композитора в этом жанре, с недавних пор прочно ассоциируется с эксклюзивными духами с таким же названием. Специально к премьере музыкальной восточной сказки, состоявшейся весной этого года в Королевской опере Омана, презентовали новый аромат от модного британского парфюмера Роже Дава. От его пряных и густых запахов сходит с ума вся Европа, а арабы исполнены благоговением. Авторы постановки, стараясь угодить почтенной и богатой публике, деликатно потеснили Делиба, в аннотации (не к опере, а к духам) они написали, что в их гамме сочетаются роза и ирис — как обонятельный аналог «Цветочного дуэта» из первого акта — и ландыш как прямая отсылка к Арии с колокольчиками. Атмосферу Индии позапрошлого века и негу подчеркивают ноты магнолии, сандалового дерева и ладана. Духи выпустили в черно-красном футляре (черный – темнота зала, красный — цвет занавеса). Иными словами, не придерешься, все по делу, к месту, практически безупречный бизнес-проект.
А вот музыкальные критики со своими пространными рецензиями исключительно оценочного характера, субъективными и поэтому противоречивыми выглядят лишними на этом празднике красивой и изысканно пахнущей жизни. Конечно, они по обыкновению поработают патологоанатомами и препарируют оперный спектакль, расчленив его на действия, картины, сцены, куплеты, фразы и прочие музыкальные молекулы. Но все это будет, как говорится, «мимо кассы».
Поэтому куда очевиднее ожидания того, кто же из маститых режиссеров возьмется, например, за «Искателей жемчуга» Бизе с участием какого-нибудь модного ювелирного дома. Будет ли это очередной оперный перл? Ведь, в конце концов, рассматривая колье или серьги на оперной примадонне, ухо зрителя будет невольно ловить опьяняющие по красоте мелодии французского классика.
Текст: Ирина Столярова