«Партитура для меня — человеческий документ. Звучание партитуры — новая стадия существования произведения», — утверждал Евгений Мравинский. 4 июня — 115 лет со дня рождения великого дирижёра.
Удивительно, но Евгений Александрович считал, что не слишком музыкально одарён. Он говорил: «Кто я такой? Я — галерник! Я к веслу прикован цепью. И моя задача напрягаться изо всех сил, но грести, грести. Я обязан это делать!». Так он оценивал свою роль — роль дирижёра одного из лучших оркестров мира — Академического симфонического оркестра Ленинградской филармонии.
Евгений Мравинский всю свою жизнь отдал любимому коллективу Ленинграда. Он был предан и самоотвержен во всех принципах работы с ним. Под управлением Мравинского оркестр Ленинградской филармонии достиг репутации одного из лучших симфонических коллективов.
Мравинский был человеком величайшей эрудиции. Он в совершенстве владел латинским языком, превосходно ориентировался в биологии и ботанике. В юности долго не знал, какую профессию предпочесть — страсть к естественным наукам соперничала с музыкальными увлечениями.
В одном интервью на вопрос о «самой значительной встрече в вашей музыкальной жизни», он ответил: «С Шостаковичем». О дружбе двух величайших музыкантов сохранилось много воспоминаний. Именно Мравинскому посвятил композитор Восьмую симфонию. А в период травли и обвинений Шостаковича в «формализме», Мравинский исполнил его Пятую симфонию и под гром оваций поднял партитуру высоко над головой.
