Сезон 2016-17 гг. для Большого балета - юбилейный. Но это не юбилей театра, а юбилей художника, чья биография тесно переплелась с историей Большого ХХ века - Юрия Григоровича: 31 год патриарх отечественной хореографии был главным, а по сути единственным, балетмейстером Большого театра, и сейчас, на пороге своего девяностолетия, продолжает оставаться штатным балетмейстером театра, а созданный им репертуар – базовым для Большого. Во взаимоотношениях театра и хореографа случались разные времена, но первое двадцатилетие Григоровича в Большом было поистине золотым веком театра.
Юбилей решено отметить именным фестивалем балетов в его хореографии или редакции и восстановлением последнего оригинального балета Григоровича - "Золотого века". Премьера этого балета прошла в середине октября: «Золотой век» стал одиннадцатым балетом Григоровича в действующем репертуаре Большого балета.
Этот спектакль Григоровича с момента первой постановки в Большом театре (1982 г.) трижды возобновлялся, пережив серьезное редактирование в 2006 г. В том же сокращенном, двухактном, формате балет восстановлен и сейчас. С последнего восстановления балета прошло 10 лет, его многие артисты еще помнят, в 2006-2008 гг. в «Золотом веке» танцевали и участники нынешней премьеры: Нина Капцова, Анна Никулина, Мария Аллаш, Руслан Скворцов, Вячеслав Лопатин, Денис Медведев… Среди солистов есть и один долгожитель этого спектакля - Алексей Лопаревич (небольшая сольная партия нэпмана) танцевал еще на премьере «Золотого века» в 1982 г.
Сейчас Шостакович в Большом - чуть ли не самый популярный балетный композитор, в афише театра четыре балета на его музыку: "Светлый ручей", "Укрощение строптивой", "Гамлет" и вот теперь «Золотой век». Но популярность в качестве балетного композитора пришла к Шостаковичу только недавно, он себя считал несчастливым балетным композитором.
"Золотой век", первый балет Шостаковича, написанный в 1929-1930 гг. двадцатитрехлетним композитором на мало подходящее балетному жанру либретто, но поставленный известными советским балетмейстерами Вайноненом и Якобсоном, не был неудачей. Спектакль прошел около двух десятков раз и был положен на полку, на которой пролежал больше полувека, пока его не реанимировал, уже с новым либретто, Юрий Григорович. Второй балет композитора - "Болт" (на производственную тему) - был снят сразу после премьеры, а третий - балетная комедия "Светлый ручей", стартовавшая очень удачно и пользовавшаяся большим успехом публики, стала предметом уничижительной критики газеты "Правда" в качестве образца "балетной фальши". Трижды обжегшись на балетах с не сложившейся по разным причинам судьбой, после 1935 г. Шостакович к сочинению балетной музыки уже не возвращался.
Балетная музыка Шостаковича оказалась востребована после смерти композитора. И первую удачную попытку вернуть балет Шостаковича на сцену совершил Григорович, поставив на сцене Большого театра "Золотой век". Для этого понадобилось радикально переработать либретто (авторами нового либретто стали сам Григорович и друг Шостаковича Исаак Гликман), сохранив при этом конфликт между прогрессивным, советским, и старым, буржуазным, образом жизни, добавив в сюжет любовный четырехугольник, а в партитуру - пронзительную по лиризму музыку из других произведений Шостаковича.
Первая редакция "Золотого века" Григоровича на излете золотого века Большого не была безусловной удачей хореографа. Схематизм либретто сказался и на хореографии - плакатность "советской" части балета была избыточной, и именно ее урезал Григорович при редактировании балета в начале нулевых. «Советская» часть балета серьезно уступила по хореографическому качеству буржуазной, нэпмановской, а положительные герои, несмотря на то, что их танцевали легендарные Ирек Мухамедов и Наталья Бессмертнова, сильно уступили антигероям - бандиту Яшке, его подружке Люське и распорядителю ресторана «Золотой век» в обаятельном исполнении Гедиминаса Таранды, Татьяны Голиковой и Владимиру Деревянко.
С момента создания балета прошла целая эпоха: уже 25 лет, как нет Советского Союза, а новая Россия снова вернулась к капитализму, агитбригады (главный герой – рыбак Борис, был и участником агитбригады) забыты, а рестораны процветают. Социальные акценты сместились прямо в противоположном направлении, и балет стал восприниматься исключительно в ретро-ключе. Для большинства наших современников ретро это не только далекие 20-е годы ХХ века, а и советская эпоха вообще. Но герои в белых одеждах остались героями, а бандиты – антигероями и в наши дни, поэтому балет не стал полностью памятником недалекой и все-таки уже ушедшей эпохи.
По-прежнему в "Золотом веке" доминирует угар нэпа с главным танцевальным шлягером этого балета - Танго, салонными танцами и гротесковыми соло Конферансье. На фоне этого танцевального изобилия буржуазной эстетики бедно и бледно смотрятся физкультурно-парадные танцы советской молодежи с красными вымпелами-хоругвями. Сейчас, когда русский художественный авангард вышел из подполья и стал неотъемлемой частью российской культуры, аскетическая, но умная сценография Симона Вирсаладзе, выполненная в этом контексте, смотрится куда актуальней, чем в 80-е. Восхищает театральность, красота и концептуальность костюмного ряда (костюмы также воссозданы по эскизам Вирсаладзе). Костюмы скроены по принципу цветового контраста – света и тьмы, подчеркивая двоичность трех из четырех главных персонажей балета. Спектакль, как всегда у Григоровича, режиссерски ладно сшит, кордебалет отмуштрован, музыка Шостаковича хотя и сюитна, но сочетает почти несочетаемое - упругость ритма, задор, ехидство и лиричность. И только почти все сегодняшние герои все же уступают артистам, на которых был поставлен этот балет.
Наименьшие утраты у исполнительниц Люськи - Екатерина Крысанова в первом составе и Мария Аллаш во втором - выразительны каждая по-своему, первая - сочетает женскую кокетливость, приправленную иронией при ярком ресторанном свете с подростковой угловатостью в теневых сценах с Яшкой и бандой, вторая соединяет женскую зрелость с железной волей.
А вот Яшке, главному злому гению этого балета, не повезло, слишком ярким и самобытным был он у первого исполнителя. У современных исполнителей Яшка стал однокрасочным персонажем – черным-пречерным злодеем, пропал эффект Джеккила-Хайда, который так интриговал на премьере в 80-х. У артиста, на которого был поставлен Яшка-Жан - Гедиминаса Таранды - он не был однозначно отрицательным, конечно, он был отрицательным персонажем, но одновременно очень ярким, манким, мужественным и сексапильным. Михаил Лобухин – Яшка в первом составе, Виталий Биктимиров - во втором - получились однозначно отталкивающими, жестокими и бесчувственными. При этом Биктимиров – более спокойный, удачно мимикрирующий под респектабельного ресторанного танцовщика, выигрывает у более усердного злодея Яшки-Лобухина, эксплуатирующего в обоих ипостасях Яшки (артиста и бандита) образ альфа-самца.
Как известно, положительным героем быть гораздо сложней. И у Григоровича тоже. Роль главного протагониста при постановке балета была отдана героическому танцовщику - Иреку Мухамедову. Текст партии Бориса перенасыщен традиционными для балетов Григоровича силовыми элементами, большими прыжками, акробатическими поддержками. И это было логично - при создании балета в музыке Шостакович противопоставлял салонной буржуазности спортивность и атлетичность положительных героев, а, как известно, в первом либретто «Золотого века» положительный герой был коллективным - целая футбольная команда из СССР.
Но сейчас в театре работают в основном "принцы" и «герои-любовники», и они наследуют второму исполнителю роли Бориса – Юрию Васюченко, этакому советскому рыцарю без страха и упрека. В этой стерильной роли излучающий положительную энергию Денис Родькин (второй состав), более молодой и более полетный, смотрелся погармоничней, а опытный Руслан Скворцов (танцевал Бориса в спектакле 2006 г.) – более мягкий и менее достоверный как в столкновениях с бандитами, так и в исполнении атлетических элементов, был органичным в роли героя-любовника. Оба премьера, конечно, красавцы, но ни тому, ни другому не удалось преодолеть пресноватость этой роли. Сделать Бориса настоящим героем Григоровича на сегодня может только один танцовщик - последний героик русского балета Иван Васильев, но он сейчас на вольных хлебах и может сам выбирать партии. Из премьерных составов Иван выпал (третьим Борисом был еще один красавец-премьер Большого Владислав Лантратов), но не теряем надежды однажды увидеть Васильева в роли Бориса. А красавцев-премьеров (например, Лантратова, на сегодня лучшего в театре Красса) можно было бы попробовать в роли Яшки-Жана, это поможет придать истории объем, а плакату - полутона полноценной картины.
Главной героине у Григоровича повезло больше главного героя – Марго, она же Рита, артистка развлекательного жанра в буржуазном заведении и одновременно «спортсменка, комсомолка и просто красавица», сосуществует в черном и белом пространстве, переходит от состояния лирической героини в жизни к амплуа женщины вамп на работе. Более активная и техничная Нина Капцова, станцевавшая первый спектакль, справилась с двоичностью героини, а вот Анна Никулина провела роль Риты в состоянии хронического испуга и в привычной борьбе с танцевальной кантиленой. В то, что она - артистка эстрады, имеющая большой успех, верилось с трудом. Но в дуэтах и танго была бесстрашной, помогли партнеры. Обеим исполнительницам, однако, не хватило второго плана – легкой дымки артистократизма, которая была у Бессмертновой – у нее Маргарита явно была из «бывших».
Как всегда в балетах Григоровича, не только главными героями делается спектакль. В балете много второстепенных и третьестепенных персонажей, которые отлично дополняют общую картину. Хороши оба Конферансье – Лопатин и Медведев, подгулявшие нэпманы – ветераны театра – Лопаревич и Петухов, фронтмены ресторана «Золотой век» - стильные пары Карпова-Алексеев, Туразашвили-Хромушин, Бочкова-Абдуллин, Якушева-Головин.
Большой умеет танцевать Григоровича. Новое поколение театра, хотя и с некоторыми утратами, продолжает традиции артистов золотого века.
Людмила Гусева
/фото Дамира Юсупова/Большой театр/
