В Берлине в минувший вторник состоялось примечательное событие в жизни главного музыкального театра немецкой столицы – Берлинской Штаатс опер.
Так как здание театра на Унтер ден Линден закрыто на реконструкцию, оперная труппа играет спектакли на сцене Театра Шиллера. Именно там была показана премьера оперетты Д. Шостаковича «Москва – Черемушки». Это экспериментальный проект, своего рода полусценический перформанс молодежного оперного клуба при Берлинской Штаатс опер. Действо, мало напоминающее оперетту, происходит на малой репетиционной сцене. Сгущенный полумрак в зале, чинно сидящие зрители в ожидании спектакля (в основном – молодежь, поскольку данный проект режиссера Неко Челика рассчитан на юную аудиторию). Сценический бэнд расположился по центру на подиуме, за пультом молодежного оркестра – Урсула Штиглогер. Легкая, танцевальная атмосфера, опереточные наигрыши, мотивы советских массовых песен преобладают в музыкальном материале произведения.
В основе оперетты Шостаковича актуальная тема конца 1950-х гг. – «великое переселение народов» из старых ветхих домов и коммуналок в благоустроенные жилища. Но только в берлинской версии нынешнего спектакля-ревю, спустя полвека, мало что напоминает нам о тех златых годах, оптимистично настроенных гражданах и вообще атмосфере советской жизни тех лет.
Тема и сюжет постановки Неко Челика – процесс так называемой интеграции русской молодежи в современном Берлине. Переездом охвачено множество подростков, неважно какой они национальности, русские, или немцы. Большинство молодых людей приехали в Берлин из советских республик и им суждено здесь построить свое будущее. Действия как такового в этом спектакле нет, декораций тоже. На усеянной каркасами-конструкциями планировок квартир авансцене топчутся главные герои спектакля - Лидочка и Сергей (артисты Эвелин Новак и Фритц Файлабер), бюрократ Барабашкин, никому не дающий покоя управдом с висящей на голове связкой ключей (солист – Бернхард Ханский).
Не скрою, слушать эту советскую оперетту на немецком языке было весьма комично, хотя временами проскальзывали и русские фразы. Вообще, к этой оперетте Шостаковича в восточной Германии всегда относились с большим пиететом, она неоднократно ставилась на сценах немецких театров. Однако нынешний спектакль оказался мало интересным. Увы, в современном музыкальном театре Германии постановки такого рода давно уже стали нормой.
Еще один концерт, о котором необходимо упомянуть, состоялся минувшим вечером в Берлинской филармонии. Там выступил оркестр Берлинской штаатс-капеллы под управлением латышского дирижера Андриса Нельсонса. Сегодня этот маэстро сотрудничает с ведущими немецкими оркестрами. Мне доводилось бывать на выступлениях Нельсонса не только в Берлине, но и в Кельне и Дортмунде. Дирижер всегда ставит перед собой высокие художественные цели и достигает их путем колоссальной репетиционной работы.
Андрис Нельсонс: «Каждому оркестру присущ свой звук и определенная традиция. В Берлинской Штаатскапелле у струнных особенно насыщенный, я бы даже сказал, матовый звук. Я люблю работать с берлинскими оркестрами – и в Филармонии, и в Штаатскапелле. Нужно учиться только хорошему у таких коллективов, следовать традициям. Я невероятно счастлив, что могу дирижировать разными оркестрами. Это психологический процесс: как ты работаешь с людьми, как они тебя воспринимают, и как ты можешь их повести за собой на концерте, чтобы они поверили».
В концерте с оркестром Берлинской Штаатскапеллы под управлением Андриса Нельсонса принял участие выдающийся французский пианист-интеллектуал Пьер Лоран Эмар, которого пришел послушать сам Альфред Брендель.
Пьер-Лоран Эмар часто включает в программы своих концертов авангардные произведения, на сей раз в Берлине прозвучали «Антифоны» для фортепиано с оркестром соч. 1992 года британского композитора Харрисона Бёртуисла. Эту музыку Эмар играет уже не впервые, премьера состоялась в Лондоне с оркестром Филармония под управлением Кристофа фон Донаньи. Сегодня Эмару важно было донести до современного слушателя идеи этой сложной партитуры Бёртуисла.
Пьер Лоран Эмар: «Я думаю, название произведения о многом говорит. Бёртуисл не предполагал создать фортепианный концерт, но между группами оркестра возникли антифонии (вторящие звуки). И это сделано очень изобретательно с точки зрения метроритма. Не менее интересна полифония фортепиано и низких инструментов - тубы и контрабасов. Это очень активная музыка. Харрисон Бёртуисл в своей композиции для фортепиано с оркестром по-новому работает со старым методом антифонии».
Обрамлением современной композиции Харрисона Бёртуисла послужили бессмертные творения Л.Бетховена: Третья «Героическая» симфония и увертюра «Эгмонт» к трагедии И.В.Гете. Оркестр Берлинской Штаатскапеллы, четко повинуясь артикуляционным жестам Андриса Нельсонса, играл роскошно и благородно, с предельной интенсивностью, невероятной самоотдачей.
Виктор Александров Берлин (Германия), специально для р/ст «Орфей»
