Бывают же в жизни совпадения! На наших форумах (на темы ансамбля «Мадригал» и «Тряхнём стариной!») завязался интересный разговор на тему аутентичного исполнения и об ансамблях старинной музыки – и вот я получил приглашение на концерт такого ансамбля: в Камерный зал Московской филармонии, на 22 марта. Так что с радостью представляю вам ещё один коллектив аутентистов: Ансамбль старинной музыки «La campanella». По-русски – «Колокольчик». Всё это более чем «в тему», поскольку мой рассказ как раз коснется некоторых поставленных в форумах вопросов.
Ансамбль молодой, он возник в 2002 году, и совсем уж молод по составу его участников. «Молодыми музыкантами» мы обычно называем недавних выпускников высшей школы, или студентов и аспирантов, а «Колокольчик» создан на основе Детской музыкальной школы им. Юргенсона; позже к ним присоединились ученики и других музыкальных школ. Конечно, мы не увидели на сцене пятилетних гениев: всё это старшеклассники и вчерашние выпускники, кое-кто уже поступил в музыкальный ВУЗ, то есть люди совершенно взрослые, просто очень юные. Так что и оценивать мы их будем «по гамбургскому счёту», тем более что коллектив получился совершенно профессиональный. И по статусу, и по качеству.
По традиции представим участников: Ярослав Садовский, Валерия Зайцева, Глеб Осокин, Елизавета Алексеева, Мария Шеманова, Анастасия Браудо, Ксения Кудрявцева, Софья Костина, Наталья Трохина, Денис Яничев, Надежда Гиньковская, Дина Зарецкая, Иероним Милов. Плюс два «ветерана», уже знакомых нам по выступлению ансамбля «La Stravaganza»: руководитель Светлана Шевелёва и Антонио Грамши. «Ветераны», конечно в кавычках, поскольку до «убелённых сединами» им ещё о-о-очень далеко! Это просто музыканты с огромным опытом, универсалы и виртуозы, в данном случае – надёжный фундамент ансамбля, старшие товарищи и наставники мальчишек и девчонок (без обид, надеюсь?). Антонио Грамши, вообще-то, «штатный» участник ансамбля «Мадригал», но он буквально нарасхват (прежде всего как великолепный ударник, но не только!), и по доброму обычаю, принятому в коллективах старинной музыки, охотно приходит на помощь коллегам.
Инструментарий на сей раз пойдёт отдельным списком. Конечно, исполнители специализируются на каких-то инструментах – без этого высококлассным музыкантом стать вообще нельзя. Однако, как и средневековые мастера, все они не ограничиваются своими любимыми инструментами, но владеют несколькими, даже из разных семейств. А в концерте музыканты настолько часто меняли амплуа, что создалось впечатление: все они играют, кажется, на всём, что составляет ансамбль. Включая вокалистов и танцоров. Да, все они ещё умеют прекрасно петь и танцевать, и отлично разыгрывают мизансцены.
Итак, инструменты. Среди множества старых знакомцев, таких как блокфлейты, барочные струнные (смычковые и щипковые, включая мандолину и лиру), корнамузы и прочее, на сей раз встретились и такие изделия музыкальных мастеров, что не слишком хорошо известны. Идя навстречу пожеланию форумчан, попытаюсь кратко представить звучавшую в тот вечер экзотику.
Многие инструменты, популярные в средневековой Европе, пришли с Востока: крестоносцы привезли из походов не только трофеи, но и новые технологии, идею стрельчатой арки для готических соборов, образцы литературы, а также музыкальные инструменты. Явным предшественником лютни выглядит арабский уд, отличающийся лишь сравнительно коротким грифом без ладов, да числом струн: их «всего-навсего» девять.
Ближневосточное происхождение имеет интереснейший ударный инструмент дарбука (дарбук, тарбука и пр.). Корпус его напоминает тыквочку или широкую грушу; на верхней плоской стороне, как и положено, натянута мембрана, но снизу он переходит в длинный открытый раструб, как у духовых – и это самое интересное. Такой раструб применяется в электроакустике и называется фазоинвертором, и считается, что его изобрёл в XX веке какой-то английский инженер, причём его оптимальная – расширяющаяся – форма была найдена совсем недавно, буквально на моих глазах. Ничто не ново под луной – фазоинвертору много тысяч лет! Дело в том, что такие же «барабаны», в форме кубка, в изобилии встречаются в Северной Европе и Германии ещё в эпоху неолита, но к Средним векам они почему-то оказались забытыми, и дарбуку пришлось ввозить заново из Святой Земли. Именно этот раструб, грубо говоря, «усиливает» самые низкие частоты, поэтому некрупный инструмент имеет на удивление громкий и басовитый звук.
О влиянии Востока на европейский инструментарий говорят много, но ещё больше спорят. Однако фидель – предшественник скрипки – появился задолго до крестовых походов (русский аналог – гудок). Слово известное (именно от него, через корень viel, происходят названия всего семейства смычковых), но мало кто из меломанов может похвастаться, что видел его и слышал. Это действительно нечто вроде скрипки, только много проще: плоская нижняя дека, овальный либо чуть «приталенный» корпус с гладкой обечайкой, но особенно умилительно просто выглядит головка – плоская дощечка, из которой торчат колки, числом пять. Звук, конечно, тоже простоват, но по-своему уникален. Фидель «по-скрипичному» напевен, но в нём заметнее чувствуется призвук дерева и жильных струн. Любопытно, что слово «фидель» дожило практически до наших дней – так называется американская скрипка, из тех, что играли в салунах Дикого Запада: простая, дешёвая, порой самодельная, но всё-таки настоящая скрипка. Ещё проще фиделя выглядит виотта с её грушевидным корпусом и плоскими деками.
Псалтериум (по-русски псалтырь) – ранняя форма цимбал с изысканным, «неземным» звуком. Извлекаются такие звуки молоточками вроде ксилофонных, хотя в практике исполнительства иногда используется и щипок, как на гуслях – в этом случае он звучит почти как маленькая арфа. Форма его очень простая: плоский ящик, трапецией – сообразно длине разных струн. Считается, что он тоже завезён с Востока, что в отношении русской или финской разновидностей «лежачей арфы» (было и такое название!) довольно сомнительно. Бесспорно лишь палестинское происхождение названия: эллинизированное ( и чуть латинизированное) древнееврейское. А вообще изображения таких инструментов встречаются ещё в Вавилоне и Египте.
На последнем примере отчётливо видно «взаимопроникновение» инструментария разных времён и народов, и даже семейств, из-за чего классификация не всегда однозначна. Типичным гибридом является южноамериканская чаранга – по виду в фас точь-в-точь испанская гитара или виуэла, только очень маленькая, в полторы ладони. Но весь корпус сделан из… панциря броненосца. Может быть, применение экзотического инструмента в данном случае не вполне «аутентично», но чаранга на удивление хорошо вписалась в европейский ансамбль. Ну и можно вспомнить, что этот инструмент используется в латиноамериканских ансамблях старинной музыки «европейской» направленности, а связи с Америкой наладились с XVI века.
Особый интерес представляет лира да браччо – довольно крупный (пожалуй, побольше альта) смычковый инструмент из виол: продукт высокой барочной технологии, с густым и богатым звуком. Эффект в немалой степени достигается за счёт бурдонных струн – вы уже знаете, что это «свободные» струны, проходящие в данном случае под грифом, и резонирующие согласно настройке. Слово braccio означает «рука», и означает, что на нём играют «по-скрипичному», придерживая подбородком – так, по крайней мере, задумывалось автором инструмента. Для раннего барокко это действительно особенность: напомним, что большинство виол при игре держатся вертикально, как виолончель. Впрочем, «скрипичная хватка» требует очень длинных рук, и играть на лире да браччо можно по-любому, как удобнее; в данном случае артистка предпочла «вертикальный» вариант.
Последним из струнных инструментов упомянем харди-гарди. Это весёлое название происходит из английского, а по-русски он зовётся колёсная лира (если помните, я обещал о ней рассказать в статье «Расцветший сад»). По виду лира больше похожа на вечный двигатель; о музыкальных функциях может напоминать лишь корпус (иногда он выполняется «приталенным», даже с эфами) да головка, где крепятся концы струн, прикрытых причудливым механизмом. А нижняя часть корпуса завершается… ручкой-вертелкой, как у патефона или мясорубки. А штука в том, что здесь вместо смычка применяется наканифоленное колесо. Число струн невелико, минимальный набор – три: две из них «открытые» (бас и суб-бас) и звучат постоянно, органным пунктом, третья – игровая, и пережимается по длине клавишным механизмом (до двух десятков ступеней). В данном случае, у харди-гарди, струн пять, с двумя игровыми. Инструмент был очень распространён в южной России, в Украине и Белоруссии, и называли его просто «лира», или, в народном говоре, «рыля». Был непременным атрибутом народных певцов-сказителей: лирников или «рыльников», исполнителей былин и духовных стихов (они упомянуты в статье «Русь небесная живёт»). Для любителей филологии и ономастики добавим, что именно отсюда происходят фамилии Рыльников, Рыленко и т. п. (а не от слова «рыло»). Да и среди всяких Колесниковых и Колесниченко не все имеют в предках мастера по изготовлению тележных колёс. Профессия рыльника продержалась у нас до начала XX века, и только смена власти положила конец этому уникальному пласту фольклора, под флагом борьбы с бродяжничеством, частным предпринимательством и текстами, не утверждёнными в ЦК… Звук колёсной лиры негромкий, но густой и плотный, «гудящий»; если с чем лиру и сравнивать, то не с привычными струнными, а скорее с органом. Разумеется, в первом приближении, однако ранний вариант харди-гарди, крупный «стационар», для игры вдвоём, наверняка вызывал подобные ассоциации и назывался органиструм. Любопытно, что до XIV века, до широкого распространения органа, органиструм действительно занимал место «короля инструментов»: он звучал в монастырях и церквях, сопровождая духовные гимны и псалмы.
Ну а остальные инструменты нам, как уже говорилось, в целом знакомы. Основу составляют многочисленные и самые разнообразные блокфлейты, даже с изогнутым корпусом близ мундштука, к которым добавлен и английский вариант продольной флейты – табор-пайп (простая флейта, для игры одной рукой, тогда как другая играет на барабане табор). И это, видимо, закономерно. До появления развитого барочного семейства смычковых, пожалуй, именно блокфлейта лидировала по выразительности звучания, по способности к передаче мелодического «дыхания». Какие-то примерные аналоги существовали, кажется, у всех народов, но только европейская блокфлейта по праву заслужила звание классического инструмента. Исключения, конечно, имеются, вроде великолепного армянского инструмента дудук, однако они остались узко локализованными (ну и напомним, что дудук – тростевой инструмент, «из другой оперы»). Блокфлейта с виду и по устройству несложна, но это простота совершенства: каждая деталь здесь работает на звук. А звук этот – совершенно уникальный, и ничем другим не заменим. (Мне даже кажется, что у современной поперечной флейты Бёма заметнее шумовой призвук). Так что возрождение и возвращение блокфлейты тоже глубоко закономерно.
А место нынешнего треугольника занял миниатюрный металлофон со свободно висящими пластинами и непередаваемо нежным звуком. Собрание ударных у Антонио Грамши вообще неисчислимо: кроме нескольких дарбук, тут море барабанов, барабанчиков и «коробочек», как он сам выразился. В том числе и такая экзотика, как испанский инструмент кахонито – малый вариант кахона, звонкая «коробочка». Ну и ритмо-басовая поддержка выпала на долю обычного щипкового контрабаса, который коллектив надеется сменить на старинный виолоне.
Говоря о старинных инструментах, мне так и хочется взять слово «старинный» в кавычки. На этих чудесных инструментах играют, с ними готовят и записывают целые программы, у каких-то народов они звучат, как и встарь – словом, они живут. Особенно подчёркивается эта нескончаемая жизнь тем обстоятельством, что ряд современных композиторов в поисках единственно необходимого им тембра нередко обращаются в «инструментальный архив» – и весьма успешно! Причём это относится не только к композиторам-классикам, но и к киномузыке, и даже к эстраде. Подчеркну, что полных звуковых аналогов в инструментарии современного Большого симфонического оркестра (либо ВИА) не существует. Но, конечно, главное и самое интересное – как же наша молодёжь управилась со всем этим сложным хозяйством. Обобщу заранее – блистательно! Однако не станем забегать вперёд…
Раиль КУНАФИН
В публикации использованы фотографии с официального сайта ансамбля «La campanella»: www.la-campanella-m.ru и с сайта www.eomi.ws
