На карте музыкальной жизни Германии ежедневно можно проследить неисчислимое множество концертов, спектаклей и прочих культурных мероприятий. В начале марта в баварской столице состоялось очередное выступление Мюнхенского филармонического оркестра под управлением Кристиана Тилемана.
Старейший немецкий оркестр, ведущий свою историю с 1893 года, первоначально именовался оркестром Франца Кайма. С первых лет существования у руля коллектива стояли такие великолепные музыканты, как Ханс Виндерштейн, Герман Цумпе и ученик Антона Брукнера Фердинанд Лёве. Оркестр демонстрировал высочайший исполнительский уровень, к тому же в репертуарном багаже мюнхенского коллектива достойное место занимала музыка современных композиторов. Во время пребывания на посту музыкального руководителя Зигмунда фон Хаусеггера состав был переименован в Мюнхенский филармонический оркестр. В послевоенные годы пришелся дирижерский расцвет на долю коллектива: Ойген Йохум, Фриц Ригер, Рудольф Кемпе, Серджиу Челибидаке и Джеймс Ливайн имели счастье представлять публике сотни музыкальных произведений. При этом каждый из этих великих дирижеров оказал значительный вклад в историю формирования звуковой палитры баварского коллектива.
С 2003 года и по сей день музыкальным руководителем Мюнхенского филармонического оркестра является авторитетный немецкий маэстро Кристиан Тилеман. Явное предпочтение музыкант уделяет Рихарду Штраусу, Антону Брукнеру и Людвигу ван Бетховену. С приходом в оркестр Кристиана Тилемана значительно обогатился репертуар немецкой музыки XX столетия.
Как это ни печально, но этот сезон с мюнхенскими филармониками для дирижера последний. Тилеман вскоре возглавит оркестр Дрезденской Штаатскапеллы.
Резиденцией мюнхенского оркестра является концертно-филармонический комплекс Гастайг. Зал, рассчитанный на 2500 мест, отличается совершенной акустикой и строгим архитектурным обликом.
В концерте Мюнхенского филармонического оркестра под управлением Кристиана Тилемана прозвучали произведения Ханса Штадльмайера, Софии Губайдулиной и Роберта Шумана.
В Первой «Весенней» симфонии Шумана Тилеману удалось добиться от оркестра светлого настроения, гармонии и солнечного ликования, которым пронизан буквально каждый такт романтической партитуры.
Хуан Миро - каталонский художник, скульптор и график, один из представителей абстракционизма. Сюрреалистические сюжеты автора не смогли не взволновать немецкого авангардиста Ханса Штадльмайера на создание специальной композиции для большого оркестра «Miro». В этом произведении с резкими сменами характера звучания композитор использует пеструю тембровую палитру, нередко прибегая к сонорным эффектам.
Кристиан Тилеман целесообразно выстроил форму произведения, не нарушив баланса звучания оркестра и следуя законам темповой драматургии.
Одним из ярких откровений вечера стало участие Гидона Кремера с исполнением Второго скрипичного концерта Софии Губайдулиной. В 2007 году на Люцернском фестивале состоялась мировая премьера Второго концерта «In tempus praesens» («В настоящем времени»). Сочинение посвящено Анне-Софи Муттер, которая до Гидона Кремера являлась единственной исполнительницей данной партитуры. Несколько лет назад немецкая скрипачка записала концерт с Лондонским симфоническим оркестром под управлением Валерия Гергиева.
С первых нот произведение захватывает своим магическим воздействием и будоражащей энергией. Вибрирующее пространственное звучание оркестра под чутким воздействием Кристиана Тилемана еще больше усиливало экзальтирующий смысл таинственной партитуры Софии Губайдулиной. В игре Гидона Кремера постоянно ощущался нервозный пульс как напоминание о неумолимом ходе времени и вытекающих отсюда последствиях
Гидон Кремер о музыке Софии Губайдулиной: «Немногим понятна красота экстремальных звуковых трансформаций в произведениях Софии Губайдулиной. Исполнителям порой бывает очень трудно овладевать подобным материалом. Это похоже на покорение альпинистами горных вершин, которое требует виртуозных навыков и целеустремленности. Тем больше удовлетворения получаешь, когда вершины покорены. Многое, что отражается в музыке Губайдулиной, порой и есть то реальное или не произошедшее, что заставляет нас чувствовать близость друг к другу».
София Губайдулина о сочинении «In tempus praesens»: «Для меня, как для художника очень важно как раз наличие спокойствия, тишины, из которой я могу почерпнуть истинное свое слышание музыки. Меня очень интересует вопрос времени, как и многих других художников ХХ века. Вопрос о том, как переживается время? Сожаление о том, что мы не имеем в принципе настоящего времени. Мы имеем только вечный переход от прошлого к будущему. И это настоящее время приобретается человечеством только в религиозном опыте, либо в искусстве. У меня много произведений посвящено именно этой теме. Но почему оно называется «In tempus praesens»? Дело в том, что, когда я получила заказ на это сочинение, то по существу это был заказ написать концерт для Анне-Софи Муттер. Когда я размышляла над этим, как построить вещь, совершенно спонтанно мне вдруг явилась фигура Софии – Богини мудрости. Может быть, это совершенно случайное совпадение – я София и Анне-Софи Муттер. Но каким-то образом эта фигура постоянно курировала мои фантазии, пока я сочиняла эту вещь. Вообще, София в религиозном опыте является инициатором времени. Она является творческим принципом божественной субстанции. А творческий принцип – это превращение какого-то феномена в пространство и время».
***
Спустя день, уже на севере Германии, в Бремене при участии Оркестра Северогерманского радио под управлением Алана Гилберта прозвучали знаковые произведения австрийских композиторов рубежа XIX-XX веков: увертюра к пьесе А.Чези «Розамунда» Франца Шуберта, Три пьесы для оркестра, соч.6 Альбана Берга, Адажио из Десятой симфонии, а так же избранные песни Густава Малера (в качестве солиста выступил прославленный американский баритон Томас Хэмпсон).
Уроженец Нью-Йорка, Алан Гилберт учился в Гарвардском университете, музыкальном институте Кёртиса и в Джульярдской школе. В 1995-97 годах был ассистентом главного дирижера Кливлендского симфонического оркестра. В настоящее время маэстро возглавляет Нью-Йоркский филармонический оркестр, успешно сочетая контракт с оркестром Северогерманского радио.
Концерт в Бременском Концертхаусе (Glocke) стал выездным для гамбургского коллектива. Основной же площадкой оркестра Северогерманского радио является зал Ляицхалле (Laeiszhalle) в Гамбурге. В этом сезоне там проводится фестиваль симфоний Густава Малера.
С Гамбургом связан один из периодов жизни молодого Малера. «Невозможно представить себе, как прекрасен и полон жизни этот город»,— писал композитор своей сестре Юстине весной 1891 года сразу по приезде в Гамбург. В том же году Малер впервые возглавил городской оперный театр Гамбурга. Старый ганзейский город радушно принял нового дирижера. Малер сумел вдохновить своей неуемной энергией артистов труппы. Все это стало следствием спектаклей высочайшего уровня.
В интерпретации Алана Гилберта ощущались эмоциональные грани Адажио Десятой симфонии Малера: то сокровенное одиночество, вечная неприкаянность и утраченные иллюзии, о которых так грезил в своей музыке композитор.
Венцом программы первого отделения стали Шесть песен Густава Малера, две из которых («Я шел с радостью зеленым лесом» и «Воспоминание») были оркестрованы итальянским композитором-модернистом Лючано Берио. Зал приветствовал Томаса Хэмпсона и Алана Гилберта продолжительными овациями
Томас Хэмпсон: «К музыке Малера я испытываю совершенно особые чувства. Его песни сопровождают всю мою жизнь и открывают мне огромные ресурсы понимания музыки, литературы, истории Европы, истории романтизма XIX века. Я не могу представить свою жизнь без музыки этого композитора. Одно из часто исполняемых мной произведений австрийского гения «Песни об умерших детях» (сл. Ф. Рюккерта). Безусловно, это музыка о смерти. Но смерть сквозь восприятие философов и гуманистов второй половины XVIII века воспринималась как финальный момент жизни и преображение. Мы должны как живые существа принять идею смерти и понять для себя, что такое смерть. Малер испытал большое влияние натурфилософии. И он верил так же сильно, как и в Бога (а он верил в Бога), что жизнь не напрасна, что смертное тело — это лишь раковина, а душа проходит путь преображения. Люди должны принять идею жизни как путешествие, где смерть является важной главой, большой частью, но не обязательно концом всего. Это базис всех традиционных религий, когда поведение человека должно измениться. Потому что — Боже! Ты скоро умрешь! - а за смертью или вознаграждение, или наказание. Но это вовсе не то, о чем мы должны говорить, обращаясь к Песням об умерших детях. Здесь важно, что Малер при своем выборе пяти текстов из 425 стихотворений Рюккерта, которые не были опубликованы при его жизни, он взял оттуда пять стихотворений, написал вокальный цикл. В «Песнях странствующего подмастерья» вы можете петь отдельные песни, в «Волшебном роге мальчика», в фортепианной и оркестровой версии исполняются в порядке, зависящие от исполнителя, целиком или частично. Это не имеет значения, потому что это коллекция песен. Существует очень большая разница между циклом и коллекцией песен. Малер был потрясающе практичным музыкантом. Пометки, которые он оставил для исполнителя, и альтернативы, очень ясны и интересны для дирижера».
Преемственность австрийских музыкальных традиций была очевидна в программе концерта. Три пьесы для оркестра Альбана Берга, соч.6: Прелюдия Хоровод и Марш буквально отразили зеркало экспрессионистской эпохи. Изобретательный ум и откровенная эстетика композиторского письма нашли свое воплощение в этих характеристических жанровых зарисовках, посвященных юбилею Арнольда Шенберга.
Алан Гилберт уловил непритязательную атмосферу каждой из этих гротескных танцевальных пьес Альбана Берга. Звучание оркестра Северогерманского радио поражало своей суровой лапидарностью и обнаженной экспрессией.
>> Информация о концерте в Гамбурге
>> Информация о концерте в Бремене
Виктор Александров, Мюнхен – Бремен (Германия)
