Валентин Бибик родился в Харькове в 1940 году. В 1966-м закончил Харьковский институт музыки, где занимался в классе композиции профессора Дмитрия Клебанова. С этого же года он стал работать ассистентом Клебанова и прошел путь от ассистента до профессора, заведующего кафедрой композиции.
С 1994 года В. Бибик жил и работал в Санкт-Петербурге. С 1998 года, по приглашению Тель-Авивской Академии Музыки, читал лекции и был профессором композиции в Израиле.
Обращение к драматургии великого русского писателя Михаила Булгакова - это уже не первый случай в истории мировой музыкальной культуры. Опера, положенная на булгаковский сюжет о белогвардейцах-эмигрантах, принадлежит перу еще и другого российского композитора - Николая Сидельникова. И этот спектакль входит в репертуар московского камерного театра Бориса Покровского.
В случае с Валентином Бибиком история оперы была намного сложнее. Она далеко не сразу была принята к исполнению.
Вспоминает дочь композитора, Виктория Бибик:
«Идея написания оперы по пьесе Михаила Булгакова «Бег» пришла к отцу в конце 60-х годов, когда ему не было и 30 лет. В 1969 году в Москве состоялась его встреча с Еленой Сергеевной Булгаковой, которая вскоре прислала письмо с благословением на создание оперы. Закончив сочинение в 1972 году, папа показал его в Малом оперном театре в Ленинграде, где опера немедленно была принята к постановке. Но незадолго до премьеры партийные органы запретили ее исполнение. В телеграмме, полученной от партийных властей было написано: «Музыка на сюжет о белогвардейцах не должна звучать в городе, носящем имя вождя революции». Затем последовал еще ряд запретов на постановку. Отчаявшись поставить оперу в театре, папа показывал отдельные сцены, картины коллегам-композиторам, исполнителям, в кругу которых музыка становилась все более известной. Но после очередного отказа, по причине все той же, неугодной тому времени темы и неподходящему «видению» пьесы Булгакова, а также, конечно, яркого индивидуального почерка композитора, отец оставил всяческие попытки предствить оперу широкому кругу слушателей. Партитура надолго заняла место в письменном столе. Тема «Бега» , которую папа считал символом ХХ века, волновала его всю жизнь. Услышать при жизни исполнение своей оперы ему так и не случилось… После кончины отца в 2003 году, занимаясь организацией исполнения сочинений отца по всему миру, я очень переживала, что в родной Украине многие его ранние произведения хорошо известны лишь музыкантам и слушателям одного с ним поколения. (Несмотря на очевидное замалчивание, на бесконечную травлю музыки отца как со стороны некоторых старших коллег, так и со стороны властей, его сочинения все же иногда прорывались на сцены концертных залов благодаря исполнителям, которые любили и всячески отстаивали его творчество.) Но более молодые музыканты, новое поколение слушателей знали только имя композитора: музыка была им почти неизвестна, так как за последние 10-15 лет в Украине случались лишь редкие исполнения, а большинство сочинений отца, в том числе самые крупные, значимые из них в течение долгого времени не звучали.
Приехав с чемоданом дисков и нот, после долгого перерыва, в 2008 году в Киев с огромным желанием изменить ситуацию, я увидела большой интерес к музыке отца и желание исполнителей открыть ее для себя и для слушателей. За последний год в Киеве состоялось исполнение 5-ой и 6-ой Симфоний, инструментальных концертов, камерной музыки.
Когда я встретилась с выдающимся дирижером современности Романом Кофманом, папиным другом, который очень давно знает и исполняет его музыку, он попросил меня передать ему партитуру оперы и выразил желание исполнить ее в Киеве. Так как опера никогда прежде не звучала, партитура не была доведена до готового к исполнению состояния: не везде были проставлены темпы, отсутствовали штрихи у струнных, не было клавира (в 1984 году отец сделал второй вариант оперы). Проведя огромную работу, Роман Исаакович сделал свою редакцию партитуры, создал собственную версию прочтения оперы».
***
В 2010 году Валентину Бибику исполнилось бы 70 лет. К сожалению, на родине композитора его сочинения звучат не так часто. Между тем, наследие автора еще не изучено до конца исследователями. Многим произведениям предстоит еще найти дорогу к слушателю. В случае с Романом Кофманом такая удача свершилась! Именно он и был инициатором мировой премьеры «Бега» Валентина Бибика на сцене Киевской филармонии.
Из интервью с Романом Кофманом, дирижером-постановщиком оперы «Бег» Валентина Бибика:
- Роман Исакович, по Вашему мнению почему музыка Валентина Бибика так долго не находила дороги к своему слушателю?
- Валентин Бибик далеко не единственный в ряду тех композиторов, чья музыка долго не находила пути к слушателю. Причины здесь кроются довольно банальные. Во-первых, Бибик был из разряда тех композиторов, деятелей искусства, которые менее всего озабочены продвижением своей музыки в музыкальное бытие. Очень часто сила давления композиторов, сила продвижения своих сочинений обратно пропорциональна таланту, и наоборот. Очень много одаренных людей в искусстве страдает таким недостатком. Ведь композитор - самый беззащитный из творцов. Если художник нарисовал картину, писатель написал книгу, значит это уже существует. Акт творческий состоялся. Не звучащая партитура еще не представляет собой настоящего акта. Я считаю, что умение и способность композитора каким-то образом, не выходя за рамки порядочности, заботиться, чтобы его музыка звучала, в общем-то входит как одна из составных частей в понятие таланта. Валентин Саввич Бибик был скромным человеком. Отдаленность от Киева, центра Украины, тоже влияла на его творчество. Валентин Бибик жил и работал в Харькове. Его никто не замечал в президиумах, собраниях и прочих официальных кругах.
- Вспоминаются слова Осипа Мандельштама, который прозорливо сказал об апокалиптическом прошлом столетии: «Век мой – зверь мой». Это было действительно время измора культуры. Как музыканты-композиторы могли выживать в условиях такого тоталитарного прессинга? Как вы думаете Валентин Бибик испытывал страх перед жизнью, или сочинение музыки позволяло ему тайно ощущать внутреннюю свободу?
- Прежде всего композитор жив в своих произведениях. Валентин никогда не был активно действующим диссидентом. Это выражалось скорее в его стиле, музыкальных идеях. Единственный космос, куда он мог спрятаться, была музыка. К нему не применялись репрессивные методы воздействия. К нему был применен единственный, не требующий никаких усилий способ – замалчивание. Я много играл сочинений Валентина Бибика для камерного и симфонического оркестра, в том числе инструментальные концерты. Были и другие дирижеры, которые способствовали рождению звучания сочинений Валентина.
- И все-таки эмиграция для Валентина Бибика оставалась единственным выходом, чтобы его музыка могла прозвучать вслух…
- Эта последняя страница его жизни мне, к сожалению мало известна. Мы с ним тесно общались, когда он был в Украине. После его отъезда в Санкт-Петербург наши контакты прервались, не знаю по каким причинам. В Петербурге Валентин Бибик недолго пробыл. О том, что композитор эмигрировал, я узнал с большим опозданием. Внезапно нас опять свела судьба. Валентина пригласили читать лекции в Тель-Авивском университете. Формально к Израилю Бибик не имел никакого отношения. Более того, меня поразило, что он читал там лекции об искусстве. Я проникся к нему еще более глубоким почтением в связи с этим. Будучи на гастролях с Тель-Авивским симфоническим оркестром, мы встретились с Валентином Бибиком. Вид его мне не понравился. Эта встреча стала последней. Вскоре уже в Украине я узнал о преждевременной кончине композитора.
- Роман Исаакович, как Вы считаете, причиной запрета оперы «Бег» послужило либретто по Булгакову или авангардный характер музыки Валентина Бибика?
- Дело в том, что я совершенно убежден: органы, которые запретили постановку оперы «Бег» в ленинградском Малом оперном театре, никакого отношения к качеству музыки Бибика не имели по определению. Если они говорили, что запрещают из-за качества музыки, значит, их кто-то науськал из коллег. Такое случалось крайне редко. В данном случае причина была заявлена. На советской сцене не может идти опера, где действующие лица - сплошные белогвардейцы. Это было странное решение. Всем известна благосклонность «отца всех народов» к пьесе Булгакова «Дни Турбиных», которую он неоднократно посещал (14 раз!) во МХАТе. Но, как говорится, что позволено Юпитеру, то не позволено Бибику. Когла Валентин сделал вторую редакцию «Бега» и предъявил ее уже здесь, в Украине, ответ руководства был каким-то вялым и неопределенным. Ему советовали доработать либретто, предложили даже некоего соавтора (не помню кого). В отчаянии, понимая что нужно пойти на компромисс, Валентин Бибик согласился на доработку оперы. И когда соавтор внезапно предложил вставить в оперу персонаж командарма Фрунзе, Валентин Бибик наотрез отказался и тем самым обрек оперу на небытие.
- Наконец-то мировая премьера осуществилась в Киеве. Роман Исаакович, как Вам работалось над этой партитурой? Трудно ли давался музыкальный материал исполнителям?
- Работалось предельно трудно. Исполнителям было крайне сложно и не совсем удобно учить тексты. Дело в том, что партитура, которую мне раздобыла и прислала дочь композитора Виктория Бибик, была незавершенной. Собственно говоря, нотный текст был (авторские наброски). Отсутствовали штрихи, указания темпов, не было указаний характера, за редчайшим исключением. Мне пришлось, основываясь на интуиции, на опыте общения с музыкой Бибика, все это дорабатывать.
***
Масштабная партитура оперы «Бег» Валентина Бибика располагает огромным составом оркестра, хором и множеством солистов. В киевском исполнении приняли участие Национальный филармонический оркестр Украины, камерный хор «Кредо» (хормейстер Богдан Плиш), а также первоклассная команда солистов (Тарас Штонда, Алла Родина, Сергей Бортник, Ольга Табулина, Сурен Максутов и Ольга Чубарева). Либретто оперы написано самим композитором.
Мистерия Валентина Бибика - это плач по ушедшей в годы революции России прошлого столетия.
«Бессмертье – тихий, светлый брег: наш путь — к нему стремленье. Покойся, кто свой кончил бег!»: этот эпиграф служит своеобразной прелюдией к шести снам (именно так называются сцены пьесы Булгакова).
Валентин Бибик наделяет каждую картину определенным названием и условным жанром. Так Первая мистическая картина «В монастыре» предсказывает грядущие трагические события оперы: мрачное звучание оркестра, суровое сосредоточенное пение хора еще больше усиливают драматическую атмосферу. Бесшабашная, чумовая токката пронизывает Вторую сцену - «На станции», где происходит конфликтное столкновение героев, становящееся завязкой действия. Здесь впервые появляется жестокая и трагическая одновременно фигура генерала Хлудова. Третья картина - «Тараканьи бега» (скерцо) - переносит внимание зрителя в турецкий Константинополь. Яркого азарта и самодурства полна шальная игра «Тараканьи бега». Соревнованием управляет Царь насекомых Артур Артурович. Генерал Чарнота делает ставку, отдает все свои сбережения во имя любопытства и страсти.
Четвертая картина оперы, «Разлука» (соната) представляет собой прощание генерала Чарноты и его «походной жены» Люськи, которая отправляется в Париж в поисках новой, более благополучной жизни. Впрочем, вскоре туда же путь держат и главные персонажи: Чарнота и Голубков.
Пятая картина – «Три карты, три карты…» (элегия) и Шестая – «Возвращение» (колыбельная) - переносят нас в Париж (в дом богатого дельца Парамона Корзухина, где происходит безумная карточная игра), а затем снова в Константинополь. Там герои принимают решение вернуться в Россию.
Сны были лишь далекой реальностью, все осталось навсегда в прошлом. Бренность человеческой жизни определяется неминуемыми страданиями. Ведь каждый из персонажей «Бега» Булгакова-Бибика прошел через мучительные переживания к обретению вечной нетленной жизни.
Когда смолкли заключительные молитвенные фразы хора, зал постепенно погрузился в темноту, из которой возникали люди-тени (солисты миманса), идущие по центральному проходу партера. Это был своего рода крестный ход. В руках люди держали хоругви и портреты Булгакова и Бибика. Объединение двух творцов – авторов пьесы и оперы символизировало суть дальнейшей сценической судьбы сочинения.
Музыке Валентина Бибика совершенно не свойственны красочность и декоративность. Почерк автора скорее графичен.
Опера «Бег» продолжает традиции российской оперы прошлого столетия. Колоссальная партитура Бибика по своему трагизму нисколько не уступает предшествующим оперным драмам: «Семену Котко» Сергея Прокофьева и «Леди Макбет Мценского уезда» Дмитрия Шостаковича.
В своих поздних произведениях Валентин Бибик в некотором отношении приблизился к минималистскому музыкальному мышлению. Это явственно ощущается в его камерных инструментальных сочинениях. Можно надеяться, что музыке композитора предстоит долгая и светлая жизнь.
Виктор Александров, корреспондент радио «Орфей, Киев - Москва
