В преддверии новогодних праздников в Петербурге в Концертном зале Мариинского театра состоялся очередной концерт фестивального цикла «Новые горизонты». Героями вечера 28 декабря стали абсолютно разные, ничем не похожие друг на друга, контрастные по стилю и языку, композиторы из Москвы – Владимир Тарнопольский и Ольга Бочихина, и известный петербуржец Борис Тищенко. Исполнение Реквиема на стихи Анны Ахматовой Бориса Тищенко стало главным событием уходящего 2008 года.
Если говорить о непростой судьбе этого сочинения, то само время заставило композитора отложить в стол эту партитуру, написанную в 1966 году. Двадцать с лишним роковых лет молчания - до 1989-го (год столетия Ахматовой), и после – это, наверное, неслучайное стечение обстоятельств. Композитор познакомился с А.Ахматовой в 1962 году, и через 4 года написал музыку Реквиема. В этом сочинении Тищенко не следует традициям католической заупокойной службы, а напротив обращается к бессмертным ахматовским поэтическим строкам. Композитор принципиально отказывается от хора, и обходится всего двумя солистами и грандиозным по составу оркестром.
Надо сказать, заслуга Гергиева исполнить этот опальный опус композитора в Петербурге, даже после такого долгого забвения, оправдала все ожидания. Многие слушатели незнакомы были с этой музыкой. Ведь Реквием Тищенко не записан на радио. Даже полноценная премьера 1989 года (тогда это было в Большом зале филармонии, дирижировал Эдуард Серов) не оставила такого впечатления, как в этот раз. Началу Реквиема предшествовали строки предисловия. В сумрачной тишине зала таинственно звучал голос Анны Ахматовой:
«Звезды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами черных Марусь».
Когда-то, Анна Ахматова пророчила своим стихам музыкальное воплощение, и поэтесса не ошиблась.
Безысходный трагизм, какая-то суровая лапидарность и тяжелая угнетенность каждой из частей Реквиема Тищенко были мастерски переданы оркестром Мариинского театра под чутким руководством Валерия Гергиева.
Валерий Гергиев: «Борис Тищенко очень большой значительный композитор, который живет в нашем городе. Я почти с полной уверенностью могу сказать, что произведения, которые написаны Борисом Ивановичем и для музыкального театра, и для оркестра с одинаковым успехом могут, и должны звучать всегда в любой стране. Время и место здесь не играют роли. Исполнение музыки балета «Ярославна» в Голландии на фестивале в Роттердаме произвело фурор. Голландцы отзывчивая и любопытная музыкальная публика. Но даже в Нидерландах, где давно уже знают Губайдулину, Шнитке, с большим интересом относятся к музыке Уствольской, не говоря уже о Прокофьеве и Шостаковиче, фактически не знали о том, что есть такой композитор, как Борис Тищенко.
Мне трудно объяснить природу такого явления, почему такой большой композитор может оставаться незнакомцем для многих европейских стран, не только Голландии. Я дирижировал недавно в Лондоне одним из виолончельных концертов Тищенко. Это было очень успешно. Ведь у композитора замечательные виолончельные концерты, один из которых оркестрован Д.Д. Шостаковичем. Я также убежден, что «Ярославна» должна вернуться на сцену Мариинского театра. Я как-то говорил с Олегом Виноградовым, бывшим главным балетмейстером Мариинского театра, о возобновлении этого балета Тищенко. Однако результаты пока себя не оправдали. «Ярославна» - произведение глубоко русское, и очень сильное по музыке. Реквием труднейшее и очень сложное по языку сочинение. Борис Тищенко продолжает здесь традиции Шостаковича. Я постараюсь включить в программу будущего Московского Пасхального фестиваля одно из сочинений Бориса Тищенко, пока ещё не могу сказать что.
Убежден, что музыка Тищенко нечастый гость на московской сцене. Обязательно в будущем прозвучит музыка балета «Двенадцать» (по Блоку), я готов дирижировать и другие малоизвестные симфонии петербургского классика. Мне кажется, что сейчас ситуация в России прояснилась в лучшую сторону, чем в 90-ые годы. Большие композиторы могут уже теперь, будучи маститыми, с высоты своего огромного опыта, все-таки, увидеть возвращение интереса к современной музыке, прежде всего к произведениям, написанным ими в том числе, а не только к музыке Шенберга или Веберна, которая до сих пор почему-то считается современной. А ведь она написана уже сто лет назад».
Сам композитор присутствовал в Концертном зале Мариинского театра, и, очевидно, так же, как и в те неспокойные годы, волновался за каждую ноту своего драгоценного опуса. Во всяком случае, это третье исполнение Реквиема Борис Тищенко считает самым удачным и полноценным. Особой похвалы заслужили вокалисты – лауреат международных конкурсов Ирина Васильева и Александр Тимченко.
Борис Тищенко: «К Реквиему Анны Ахматовой в своем творчестве я не мог не обратиться, потому что это такой крик души, вопль по поводу тех ужасов, которые происходили в нашей стране в те сложные годы террора. Конечно, я не мог не подключиться, и не стать соучастником вот этого протеста против всего зла и насилия, и конечно всего мрачного, что было на нашей земле. Анну Ахматову я помню всегда. Однажды я спросил у неё разрешения положить на музыку её Реквием. Она мне сказала: «Пишите, что хотите, и как хотите». Анна Андреевна взяла мой экземпляр, исправила какую-то ошибочку. Вот этот вариант книги я храню до сих пор как реликвию. Я даже сочинил стихотворный парафраз церковного ирмоса. «Не рыдай мене, мати, во гробе сущу…» (это эпиграф стихотворения «Распятие»).
Этот ирмос нашел литературный секретарь А.Ахматовой Анатолий Найман. Я сам этот текст версифицировал, и подложил как фон под стихи А.Ахматовой. Хора, как я понял, в этом сочинении принципиально не должно было быть. Только сольные голоса: тенор и сопрано. Дело в том, что хор бы очень принизил все значение этих величайших стихов. Я старался музыкой ни в коей мере не противоречить поэтическим текстам Ахматовой. Я не знаю, насколько я справился с этой работой, но Реквием А.Ахматовой – это уже памятник времени. И тут мне не соревноваться с этим надо было, а что-то добавить из другого жанра, что я и постарался сделать».
Включение в программу концерта сочинений авангардистов Владимира Тарнопольского и Ольги Бочихиной очередной и, наверное, правильный шаг освоения незнакомых партитур как для Валерия Гергиева, так и для его оркестра. Пьесу «Маятник Фуко» Владимир Тарнопольский написал в 2004 году специально по заказу голландского Шёнберг-ансамбля и его руководителя Райнберта де Леу. Композитора заинтересовал сюжет философского романа «Маятник Фуко» одного из современных итальянских писателей Умберто Эко. Сам маятник удивительным образом способен демонстрировать вращение земного шара.
Владимир Тарнопольский: «Идея маятника, в сущности – это идея достижения двух противоположных, как бы, стадий, состояний. Моя пьеса для оркестра состоит из двух абсолютно противоположных, несвязываемых между собой состояний. В первой половине пьесы (музыка дыхания) нет никаких цезур. Музыка развивается волнообразно. Ну а второй раздел – строго ритмический. Здесь все, как бы, выверено под математические, строгие углы и узоры. Вот в этих двух фазах маятника для меня было важно исследовать не только сами состояния, но и взаимные переходы между ними. Таким образом, музыкальное время в этом сочинении континуальное и волнообразное, и в то же время равномерно механическое».
Валерий Гергиев сознательно подошел к освоению этого сочинения. Дирижируя нестандартным составом оркестра, маэстро проникновенно углублялся в каждую деталь партитуры, как бы стараясь уловить в звучностях тот или иной образ.
В 2009 году исполнится 200 лет со дня рождения великого русского классика Н.В.Гоголя. Заблаговременно, ещё в 2005 году Валерий Гергиев провел конкурс молодых композиторов, которые должны были сочинить оперу на гоголевские сюжеты. Плодом тех усилий стала лишь работа талантливой 28-летней Ольги Бочихиной, ученицы Владимира Тарнопольского. Я говорю об опере «Невский проспект».
Валерий Гергиев уже внимательно ознакомился с партитурой Бочихиной. Но, пока дирижёр решил ограничиться лишь симфоническим прологом, в котором представлена сквозная линия оперы. Сочинение написано для большого состава оркестра и магнитофонной ленты. В акустическом пространстве нового зала приятно было услышать неведомые звуковые эффекты, которые лучше всего знакомы уху Ольги Бочихиной, а может быть, кому-то и из петербургских старожилов, которые знают секреты звуков главной улицы Петербурга. Во всяком случае, людей старшего поколения, которые слушали музыку на том концерте, было немало.
Ольга Бочихина: «Я скорее следую идеям художника-абстракциониста Василия Кандинского - наблюдать Невский проспект со стороны, как будто сквозь какое-то туманное тусклое стекло, вглядываясь в какие-то движения, фантомы, и струящиеся массы… Санкт-Петербург ведь речной город. Каналы, улицы – все это переплетается друг с другом. Ну а Невский проспект это своего рода большая артерия – поток, в который все устремляется. Он имеет какую-то свою самостоятельную жизнь, можно даже сказать государство в государстве. От Гоголя я унаследовала идею движения главной улицы северной столицы. Показать жизнь Невского проспекта в течение дня: это и гувернеры, и люди в штатском, толпы разных других особ. Каждым людям отведен свой час на Невском проспекте. В какой-то момент он замирает, а когда-то движение становится там таким оживленным, что сразу и не разобрать где человек, а где масса.
Моей идеей и было постараться немного интерпретировать Гоголя. Поверьте, меня это очень вдохновило. Переплетение судеб, взаимосвязь разных времен в одном каком-то движении - вот это меня очень интересовало, когда я сочиняла музыку. Так как это театральное сочинение, то я считала необходимым, чтобы Невский проспект обладал своим голосом. Поэтому, наряду с общей звуковой оркестровой массой, магнитофонная фонограмма была идеей собственного голоса Невского проспекта».
Валерий Гергиев твердо убежден в дальнейшем сотрудничестве, как с известными, так и с молодыми композиторами на фестивале новой академической музыки. Какой будет программа будущего фестиваля сказать трудно, но видимо пласты современной музыки маэстро Гергиев затронет и на других своих детищах, таких как «Пасхальный фестиваль» и «Звезды белых ночей».
Валерий Гергиев: «Мы, объявляя о фестивале Мариинского театра «Новые горизонты» не собирались обслуживать большую группу композиторов, и тем более никак не стремились кому-то угодить, или к кому-то примкнуть. Соблазны модерна давно уже пройдены. Коллектив Мариинского театра не занимается однодневными программами. У нас теперь достаточно часто звучит музыка Дютийё, Слонимского, Тищенко и Щедрина, и даже малоизвестного в нашей стране английского композитора Томаса Адеса. В отличие от западных оркестров, с которыми я немало исполняю современной музыки, здесь, в Петербурге я занимаюсь этим целенаправленно.
В рамках осеннего ежегодного фестиваля «Новые горизонты» мы думаем исполнять либо редко звучащие произведения, либо сочинения до сих пор не утратившие своей новизны, и интригующего начала. Если соответствовать тем задачам, которые мы перед собой ставим, то, прежде всего, необходимо приучать и готовить публику к новым сочинениям, особенно это касается молодёжи. Если приходят немало заинтересованных слушателей, и внимательно слушают незнакомые сочинения, музыка которых может их потрясти и даже шокировать, это здорово! Если нет, тогда мы отложим до следующего раза, и будем надеяться, что все равно аудитория до конца поймет суть многих незнакомых сочинений. Подобные исполнения с определённой регулярностью будут и дальше происходить на наших сценах. Я говорю и о театре, и о концертном зале».
