26 июня в Коломне стартовал фестиваль «Опера у стен монастыря». Его открыла постановка «Царской невесты», которая прошла на Соборной площади города.
Летние оперные опен-эйры в Москве постепенно набирают обороты. Достаточно вспомнить прошлогоднюю «Травиату» на ВДНХ в постановке Музыкального театра Станиславского и Немировича-Данченко, геликоновских «Евгения Онегина» и «Любовь к трем апельсинам», исполненных на фестивале П.И. Чайковского в Клину, или ту же «Царскую» и «Бориса», привезенных «Геликоном» в Коломенское за последних два года. Идея расширить границы постановок такого плана пришлась по душе не только музыкальным театрам, но и правительственным, и духовным кругам. Фестиваль «Опера у стен монастыря» проходит в рамках губернаторской программы «Наше Подмосковье». Постановка «Царской невесты» на Соборной площади была осуществлена по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия.
В общей сложности, на коломенский опен-эйр пришло около полутора тысяч человек, многие из которых оставались стоять за ограждениями, с интересом наблюдая за ходом развития сюжета. А наблюдать было за чем. Дмитрию Бертману удалось еще в 1997 году создать очень стильный и эмоционально насыщенный спектакль, который даже спустя почти двадцать лет не потерял своей актуальности и смотрится на одном дыхании. То, что в Коломну привезли именно «Царскую» отнюдь неслучайно. С одной стороны, это обращение именно к русской опере, в известной степени противодействие засилью в ведущих российских музыкальных театрах европейского репертуара, с другой – эпоха Ивана Грозного, во время которой происходит действие, отлично вписывается в архитектурный ландшафт Старой Коломны, кроме того – существует некая опосредованная историческая связь между героями сюжета и городом. По одной из версий, отец Марфы, купец Василий Собакин был родом именно из Коломны.
Дмитрий Бертман решил использовать возможности открытого пространства Соборной площади максимально эффективно. Одним из действующих лиц спектакля он сделал колокольню Успенского собора, звон которой открывает, сопровождает каждый акт и завершает постановку. Спускающиеся на город сумерки мощно усилили драматизм сюжета – и это нельзя назвать случайностью или побочным эффектом, зная колоссальный режиссерский опыт Бертмана. И если в начале оперы действие происходит при мягком теплом вечернем свете, то по мере развития сюжета, становится все темнее, а после антракта включается искусственное освещение, которое все сильнее нагнетает напряжение и словно способствует трагической развязке. В пространстве музыкального театра добиться таких эффектов практически невозможно.
Не обошлось и без традиционных для «Геликона» купюр и перестановок. Так в постановке отсутствует пляска с хором «Яр-хмель», а подблюдная песня «Слава» из первого действия, прославляющая государя, завершает оперу. После трагической развязки и на фоне сгустившихся сумерек хор «Слава на небе солнцу высокому, слава, слава» пробирает до мурашек и становится мощным и мрачным апофеозом кровавого режима, при котором государевой прихоти не в силах сопротивляться никто. Тут же вспоминается роман «Князь Серебряный» А.К. Толстого, в котором автор мастерски изобличает это самое общество непротивления и смирения, в котором человеческая жизнь не стоит ровным счетом ничего.
Главным цветом спектакля становится черный. Цвет, поглощающий все остальные цвета, в европейской культуре традиционно связан с мраком и смертью. Сдобренный роскошью золотого, он как ни один другой, гармонично вписывается в трагический сюжет «Царской невесты». На их фоне красная «смирительная рубашка» с длинными рукавами, в которую одета Марфа в финальной сцене, выглядит кровавым концентратом жертвенности. Чистая душа главной героини в изложенном выше контексте обречена на гибель.
«Геликон» привез в Коломну очень сильный исполнительский состав. Партию Грязного блистательно исполнил Константин Бржинский, который показал своего героя многогранно – и жестким злодеем, который дружит с опричниками и держит в неволе опостылевшую Любашу (Лариса Костюк), и страдальцем, безответно влюбленным в Марфу (Лидия Светозарова) и готовым ради нее пожертвовать собственной жизнью. Героиня Ларисы Костюк так же в каждом действии предстает перед слушателями очень разной, а ее протяжная лирическая песня «Снаряжай скорей, матушка родимая» способна выжать слезу даже у искушенного любителя музыки Римского-Корсакова.
Лидия Светозарова подает Марфу очень изящно и легко. Ее героиня наивна и светла. Этот свет сохраняется даже в сцене сумасшествия, где Светозарова предстает в грязно-рыжем парике, имитирующим выпадение волос, вызванное зельем Бомелия. Такая подача превосходно работает на усиление конфликта и делает Марфу невинной жертвой ужасных обстоятельств.
Хитрый злодей Бомелий в исполнении Михаила Серышева – персонаж расчетливый и хладнокровный, способный ради собственной выгоды на любые ухищрения. В то же время он труслив – когда обнаруживается, что Марфа погибает от его зелья, он, боясь государевых пыток, незаметно для большинства зрителей, выпивает яд и падает замертво.
Превосходно исполнена Михаилом Гужовым партия Собакина. Его сильный бас и колоритная внешность как нельзя лучше подходят для роли достопочтенного главы патриархального семейства. А вот персонаж Вадима Летунова (Лыков) несколько теряется на общем фоне. Но это связано отнюдь не со слабой проработкой роли и не с вокальными недостатками (напротив, здесь как раз все в порядке), а с подачей самого персонажа. Что может сделать молодой и влюбленный юноша, недавно вернувшийся из «цивилизованной» Германии в царскую Россию, где творится тотальный произвол и на его возлюбленную положил глаз сам Иван Грозный? Ничего. Разве что без сопротивления пасть еще одной невинной жертвой (что он и делает).
Бертман вводит в сюжет юродивого, глазами которого мы и смотрим спектакль. Появляющийся в самом начале за чтением книги (очевидно, в ней описана история «Царской невесты»), он становится сквозным персонажем, сопереживающим Марфе в момент принятия зелья, терпящий издевки опричников и в бессилии комкающим книжные листы, не способный изменить ход истории.
Оркестр под руководством Евгения Бражника сыграл отменно и безупречно синхронно, чего в условиях опен-эйр добиться весьма и весьма сложно (чего уж греха таить, такое звучание далеко не всегда удается даже в пространстве музыкальных театров и концертных залов).
В целом, спектакль получился очень ярким, монолитным, музыкально и сценически сильным, а окружающее пространство Соборной площади многократно усиливало этот эффект. Несмотря на сложности работы на открытом воздухе, геликоновцы звучали и смотрелись отлично.
В планах фестиваля - задействовать другие подмосковные города. Следующее представление, по словам режиссера, пройдет в подмосковном Дмитрове в конце августа.
Наталия Сергеева
Фотографии предоставлены пресс-службой театра "Геликон-опера"
